А.М.Горький
Из воспоминаний о И. П. Павлове
В 1919 году я, в качестве одного из трёх членов "Комиссии помощи профессору Ивану Петровичу Павлову", пришёл в Институт экспериментальной медицины, чтоб узнать о нуждах знаменитого учёного.
- Собак нужно, собак! - горячо и строго заявил он. - Положение такое, что хоть сам бегай по улицам, лови собак!
В его острых глазах как будто мелькнула весёлая улыбка.
- Весьма подозреваю, что некоторые мои сотрудники так и делают: сами ловят собачек.
- Сена нужно хороший воз, - продолжал он. - Нужно бы и овса. Лошадей дайте штуки три. Пусть будут хромые, раненые, это - неважно, только были бы лошади!
Он быстро объяснил, что лошади нужны для того, чтобы получить сыворотку из их крови. В комнате было так же холодно, как на улице. Иван Петрович - в толстом пальто, на ногах - валяные ботики, на голове - шапка.
- У вас, видимо, дров нет?
- Да, да! Дров - нет.
Он пошутил:
- Говорят: теперь не дома отапливаются печами, а печи домами? Но деревянных домов тут близко нет. Дров давайте. Если можно.
- Продукты я получаю из Дома учёных. Удвоить паёк? Нет, нет! Давайте, как всем, не больше.
Требуя помощи его научной работе, - от помощи персонально ему он решительно отказался.
- Продукты надо расходовать бережно. Слышно - какой-то дурак лезет на Петербург? Вот видите: большевики-то озлобили всех...
В те дни такое бережное отношение к "продуктам" наблюдалось крайне редко. Обильны были факты иного рода: на заседания совета Дома учёных аккуратно являлся некий именитый профессор, он приносил в платке сухие комья просяной каши, развёртывал платок и, отправляя маленькие комочки каши в свой учёный рот, тяжко вздыхая, уныло покачивая умной главой, показывал собратьям своим, до чего доведён большевиками деятель науки. Он ничего не говорил и вообще ничем не выражал своей заботы о том, как и где добыть пищу для его товарищей по работе, он только показывал на каше:
"Страдаю".
Таких и подобных демонстраций большевистской жестокости господа интеллигенты устраивали много. Нет спора: люди, недоедая, страдали, но едва ли стоило сопровождать страдания творчеством мелких пакостей, назначенных для самолюбования и для уязвления большевиков. Но - сопровождали.
И.П.Павлов, мне кажется, спорил с советской властью по недоразумению, потому что не имел времени серьёзно подумать о значении её работы и потому ещё, что около него были враги советской власти, люди, которые отравляли его ложью, сплетнями, клеветой.
Лет шесть тому назад он памятно сказал мне:
- Я могу верить в бога, но, разумеется, предпочитаю знать. Вера есть тоже нечто, подлежащее изучению, она развивается из отвлечённых понятий, то есть из работы мозга. Изучая его работу, мы всё-таки ещё не знаем, как он работает. И - узнаем ли? Это вопрос. Вот мы с вами поспорили. Одно и то же вещество нашего мозга воспринимает впечатления и реагирует на них различно и даже непримиримо различно. Я ищу причину этого в биологической органической химии, вы - в какой-то химии социальной. Мне такая незнакома...
