— Хозяйка! — Противный скрипучий голос настойчиво проник в сновидение.
Я предприняла малодушную попытку спрятать сонную голову под подушку. В конце концов, любая ведьма имеет право поспать. Тем более если накануне была пятница, тринадцатое, и на Лысой горе состоялся традиционный разгул нечисти. Соответственно я заявилась домой сильно навеселе и под утро. Правда, за мной норовил увязаться Филька (филин-оборотень), пришлось пристроить бедолагу в хорошие руки (читай: отдала Мелене). А что? Мелена, ведьма красивая, все при ней, прикреплена к одной из лучших команд истребителей нечисти, которая соперничает с моей. Да-а-а. Многое я отдала бы за то, чтобы хоть одним глазком взглянуть на выражение лица знаменитого орденоносного командора Липая, когда он будет иметь счастье лицезреть пьяную ведьму в компании оборотня. И это накануне задания. Но не все же мне нарываться на выговоры от начальства. Пусть и другие отличатся, я не жадная.
— Хозяйка! — не унимался противный голос.
— Ну что еще? — простонала я, в глубине души надеясь, что у надоедливого голоса проснется совесть, он заткнется и даст мне поспать.
— К тебе гости.
— Какие гости в такую рань?! — возмутилась я, переворачиваясь на другой бок.
— Какая рань? Двенадцатый час ужо, — возвестили от двери. — Петухи давно пропели, куры вторую порцию зерна доклевывают.
— Эт-то кто еще тут меня с курами сравнивать вздумал?! — вознегодовала я и резко уселась в постели, как в гнезде.
Да, растрепанная со сна демоница являла собой то еще зрелище. Впору табличку привесить: «галка обыкновенная», в живом уголке с руками оторвут.
Домовой Дворя испуганно моргнул глазками, шустро прикинул, чем ему могут грозить столь смелые высказывания. Голос тут же приобрел сладкую медоточивость — хоть сейчас режь батон да на него намазывай.
— Виктория, не извольте гневаться. Это я про другую, совсем незнакомую ведьму сказал. Да у меня язык не повернется красоту такую, хозяйку родную с курицей сравнить. Разве что с лебедушкою белой.
— Так уж и белой, — улыбнулась я домовому. Лесть, а приятно.
— А с кем же еще, хозяюшка. Лебедушка — птица благородная, красивая, — расшаркивался Дворя. — Вставай, хозяюшка, сделай милость! Вон и гость на двор пожаловал. А я пока быстренько кофейку спроворю, завтрак соберу…
И он шустро исчез за дверью, будто и не было его вовсе. Только ярким всполохом мелькнула затейливо расшитая рубашка. Вот хитрец!
— Что за гость? Почему я стука не слышу? — Это я уже у черепа поинтересовалась.
Не знаю, кому он принадлежал при жизни, но сейчас стоял на трельяже и сверкал в мою сторону сапфирами глаз. К слову сказать, камни были настоящие. Череп в свое время был найден мною в потайной библиотеке, где скучал в гордом одиночестве. Сейчас оригинальное пресс-папье выполняло функцию сигнализации.
