50 х 50

Говорят, что труднее всего даются первые пятьдесят лет, а дальше жизнь становится гораздо легче. Мне предстоит узнать, так ли это на самом деле.

Осенью 1950 года я продал журналу «Иные миры» свой первый научно-фантастический рассказ «Проникший в скалы». С тех пор и по настоящий момент я ни разу не оглядывался назад. Мне было более чем достаточно смотреть вперед. У меня имелась карьера, которую требовалось сделать, и много-много идей, нуждавшихся в литературном воплощении. Эти пятьдесят лет оказались очень насыщенными. За это время я издал сорок четыре романа, а сорок пятый сейчас находится в производстве. Мои книги переводились на тридцать три языка.

Наступило новое столетие, новое тысячелетие — 2000 год. И пришла пора окинуть взглядом прошлое, начиная с тех лет, когда я только начал писать НФ, понять, что же все-таки сформировало мою жизнь и мою работу.

Как и все писатели моего поколения, я занимался всем на свете, кроме академического обучения писательскому ремеслу. Сначала военная служба, а затем странные занятия, например оператор гидравлического пресса, художник-иллюстратор, художественный редактор, редактор, издатель. Но я был одним из представителей второго поколения писателей-фантастов — поколения, возникшего после Второй мировой войны. Еще продолжали трудиться старики, являвшиеся создателями и созданиями потока журнальной халтуры и сумевшие сохранить свое место и продолжать работу после того, как эта фантастическая халтура начала видоизменяться в то, что сделалось современной научной фантастикой. Послевоенные авторы, к числу которых принадлежу и я, выросли, читая эту макулатуру; она была неотъемлемой частью их жизней. Тот мир ушел и никогда не вернется. Но это был дружественный мир, в котором было тепло жить.

Мы, будущие писатели, читали все, что попадало к нам в руки: книги, учебники, библиотечные книги и даже свежевыпущенные сборники комиксов. Но главным образом мы читали низкопробные журналы. До появления телевидения именно они являлись тем местом, где концентрировалось развлекательное искусство, наилучшим образом подходившее для молодежи, выросшей в годы Великой депрессии. Дети, родившиеся в период Депрессии, не знали лучшего времени. Как и дети пребывающих на стадии каменного века индейцев тропических джунглей, мы знали только один наш, немного жалкий обедневший мир. Это было время бедности и серости; и лишь журнальное чтиво ярко светилось во мгле той социальной ночи: многообещающие пестрые обложки, оглавления, в которых зачастую тоже подразумевалось нечто очень заманчивое. На этих неразрезанных страницах находились и ракетные корабли, и инопланетные пришельцы, и девушки, и приключения, и многое-многое другое. Купив за никель