Точное попадание

— Это она? — В бесплотном и каком-то бесполом, не мужском и не женском голосе явственно слышалось натуральное сомнение покупателя, пришедшего на базар в надежде найти по дешевке чистопородного щенка.

— Ага. Единственная, больше в мирах нашего Уровня не осталось, всех извели, да и размножаются они плохо… — прозвучал ответ с явным призвуком в голосе обиды из-за отсутствия радости по столь уникальному поводу, как явление самой натуральной «её». — Ты просил, вот я и нашел.

— Урбанизированный мир. — Сомнение, неуверенность и неприязнь прозвучали четче. — Если забирать, это же нарушение Закона постоянства пребывания.

— Закон, он для живых создан, а у нас все равно другого выхода нет, — наставительно заметил второй голос с интонациями завзятого сутяжника и прибавил почти иронично: — Не в Совет же тебе запрос посылать: «Никого нет, пришлите ради Творца!»

— Нельзя, осудят, а если и дадут, то лет через пятьсот, а то и больше. Их же и на других Уровнях дефицит, а нам ждать долго нельзя… — снова послышался скорбный вздох. — Ну, что ж, раз эта единственная… — очередной вздох побил все рекорды по содержанию массы сожаления на отдельный звук. — Придется ее…

Когда в голове или где-то вне ее ни с того ни с сего раздались таинственные голоса, я (ручаюсь!) не спала, не читала и ничего тяжелого на черепушку не роняла. Мало ли что в пограничных для психики состояниях пригрезиться может! Напротив, деятельность моя носила вполне рациональный характер. Судите сами: девушка, уже одетая для цивильного выхода в свет, торопливо шинковала редиску на салат, стремясь только к одной вполне практичной цели — как можно быстрее изрезать овощную фигню и бежать с подругой в кино на очередной крутой фильм с Милой Йовович. (Этой рыжей теткой с хрипло-пропитым голосом записной алкоголички и такой физической формой, о которой мне и не мечталось, я искренне восхищалась толикой белой зависти.) Словом, галлюцинациям и фантазиям в данный момент моей жизни было не место, однако они явились, не спросив официального разрешения.

Я машинально продолжала строгать редис и слушала идиотский диалог, при этом почему-то была совершенно уверена, что обсуждают мою персону. Как раз тогда, когда маленькое терпение лопнуло и я собралась вмешаться, дабы послать спорщиков подальше (если галлюцинация моя личная, значит, я ее и прекратить могу!) — начало твориться нечто несусветное. Тело обволокло приятное тепло, потом я ощутила покалывание в конечностях, и мир покачнулся.

— А ведь ничего крепче чая с утра не пила, — успела промелькнуть обидная мысль.