Четверг, 4 февраля
Тропический лес Конго
Безымянная вечность.
Нефритовый мир.
Забытая империя, полная чудес.
Джунгли, словно дымящийся, нарывающий океан из хлорофилла, покрывали землю. Медленно покачиваясь в берегах времени, они были готовы вобрать в себя лучи солнца, поднимавшегося над горизонтом. Новое утро разлилось над кронами деревьев и загнало темноту в глубину дремучего леса.
С первыми лучами солнца вернулись голоса. Визг серых попугаев, болтовня шимпанзе, щебет птиц. Пестрые разноцветные пятна показались из-за листвы и начали ловить первые лучи солнца. Махаоны, павлиноглазки и бабочки-данаиды кружили в тяжелом аромате цветов. Они танцевали в пьянящем, дурманящем ритме, прерываемом только неожиданной атакой голодных галок, которые появлялись из темноты и, блеснув своим металлическим голубым оперением, исчезали в мгновение ока, держа в клювах пропитание для своего вечно голодного потомства.
В глубине джунглей наступление дня почти не чувствовалось. Всю ночь напролет лил дождь. Утренний туман висел на мощных стволах лесных великанов, как упавшее облако, и поглощал любой звук.
Эгомо проворно бежал по земле, покрытой по щиколотку слоем полусгнивших растений. Почва оказалась влажной, она пружинила при каждом шаге. Могло показаться, что видишь антилопу — настолько проворным был воин-пигмей. Он скользил в сумерках, уклоняясь от колючих кустарников, продираясь сквозь воздушные корни растений. Капли на его коже сверкали в лучах утреннего солнца как кристаллы.
Эгомо был родом из племени баяка. Рано утром он покинул свою деревню и погрузился в сумерки тропического леса. Целью его охоты был карликовый слон — окутанное тайной создание, которое все, кроме него, считали лишь плодом воображения.
Некоторые утверждали, что это была молодая «доли». Так баяка называли пугливых лесных слонов. Но Эгомо не верил слухам. Он был уверен, что карликовый слон — это не выдумка, и даже знал, откуда следует начать его поиски. Легкими шагами он прокладывал свой путь сквозь лесную чащу. Где-то на горизонте взошло солнце, но пока что в империи вечного сумрака все еще царила тишина.
Эгомо был единственным из своего племени, кто мог утверждать, что видел карликового слона. Прошло уже три года с того момента, как он стоял лицом к лицу с этим животным в заболоченном лесу. Все это время не было и дня, чтобы пигмей не говорил или не думал о нем. Сомнения, с которыми встречали его историю, были огромными. Но все же человеческое любопытство перевешивало. Даже самые опытные охотники, открыв рты, слушали его рассказы, и Эгомо приходилось снова и снова повторять все сначала.