– Ну, милые мои, хорошие, дайте-ка на вас посмотреть!
– Ой!
– Мы же еще не умылись! Даже не встали! Не могли внизу сколько-то подождать?
– Внизу вас пусть друзья ждут, – дедушка усмехнулся.
Кирстен капризно заболтала в воздухе голыми ногами. Одеяло, словно огромный косматый медведь, навалилось на девушку поперек живота.
Черстин была заметно бодрее сестры. Она сидела в своей постели, обхватив руками колени, обтянутые длинной ночной рубашкой. Прядь густых русых волос с едва заметным платиновым отливом упала ей на лицо, закрыла один глаз, придавая ее облику куда большую сердитость, чем могло бы быть на самом деле.
Отец держал в руках компактную переносную видеокамеру.
– Поднимайтесь, лежебоки! – строго распорядился он. Впрочем, глаза отца сияли озорным весельем. Он переводил камеру то на одну близняшку, то на другую.
– Ну, па! Как же мы поднимемся, когда ты держишь нас на прицеле? Выйдите хотя бы! Уведи дедушку, пусть даст нам привести себя в порядок.
– А где мама? – лениво позевывая, уточнила Кирстен.
– А вот и мама, собственной персоной!
С этими словами в спальню близняшек степенно вплыла моложавая статная женщина с зелеными глазами и рыжеватыми волосами, уложенными в высокую прическу с множеством шпилек.
В руках она держала плоский поднос. На подносе вольготно раскинулся песочный пирог. Он был причудливо раскрашен розовыми и малиновыми разводами. Так на пироге проявилась выступившая сквозь рыхлое тесто начинка.
– Это с чем, мам?
Черстин встрепенулась. Кирстен потянула носом воздух.
– С вишней, – попыталась определить она.
– Может, все-таки с земляникой? – подозрительно прищурилась сестра.
– Может, и с земляникой… – согласилась Кирстен.
– Ах вы, бессовестные девочки, – укоризненно сказала мама. – А свечи вы не заметили?
– Ой!
– Точно!
Сестренки вскочили со своих постелей, растрепанные, в ночных рубашках.
– Восемнадцать или по восемнадцать на каждую?
– Восемнадцать на каждую тут не поместится, уймитесь, – ласково ответила мама. – Да и пирог слишком тонкий, свечи держаться не хотели. Сейчас мы их зажжем, а вы задуете…
– Как? Прямо сейчас? – удивилась Черстин.
– Да, а вы как думали?
– Мы думали – вечером… – поддержала сестру Кирстен, – придут друзья, принесут подарки, мы зажжем свечи, задуем…
Отец засмеялся:
– Никуда ваш торт до вечера не денется.
– Так это не он?
– Ну, конечно, нет. Это пирог на завтрак. Задуете свечи, мы его разрежем и съедим. А вечером будет самый настоящий праздничный торт. Таким образом, вы два раза задуете по восемнадцать свечек.
– Никому не будет обидно, – поддержал жену отец.