Тайны скрытого управления людьми

Иван Николаевич, назовем его так, был совершенно нормальным с бытовой точки зрения человеком. Иными словами, он хорошо продвигался по служебной лестнице и к сорока шести годам достиг высокого чина.

У него было все, что только мог пожелать себе гражданин Союза Советских Социалистических Республик: деньги, большая и комфортабельная квартира, дача в самом престижном месте Подмосковья, машина служебная и несколько машин личных, индивидуальный секретарь-референт, орденская планка на груди, красавица жена и подрастающие наследники, причем не какие-то там «взбесившиеся с жиру» детки, а правильные, целеустремленные, спортсмены и отличники, — и все в его жизни складывалось так удачно, что лучше и не придумаешь. Правда, во всей его счастливой и полноценной жизни существовал некий период, о котором он как бы не помнил. Не то чтобы не хотел вспоминать, а просто этот отрезок времени словно бы вырезали ножницами из его памяти, всего-то неделя насыщенного бытия, но при мыслях об этой неделе голова становилась пустой, а на языке отчетливо ощущался привкус металла. Иван Николаевич знал, что этот привкус означает только одно: паника.

Стоило жене завести разговор об этой «пропавшей» неделе, что-то внутри организма Ивана Николаевича отключало реле и перед глазами шли белесые мутные пятна. Сначала его мучительное ощущение пугало, потом он к нему привык и в конце концов забыл о нем.

Шли годы, и тень «пропавшей недели» уходила в прошлое, пока не стала почти что призраком, как, впрочем, и молодость, в которой эта неделя случилась. Когда же гигантская страна неожиданно начала рушиться и распадаться на части, неделя из прошлого каким-то непонятным образом снова дала о себе знать.

В один из прекрасных летних дней домой Ивану Николаевичу позвонил незнакомец. Генерал выслушал то, что ему сказали по телефону, но сам ничего не ответил.

Семья как раз сидела за столом и рассуждала о предстоящем путешествии на океаническом лайнере вокруг всего земного шара. Путешествие обещало быть долгим, интересным и приятным, но жену немного смущало, сможет ли она преодолеть какой-то детский ужас от лежащей под телом корабля многокилометровой глубины. Об этом она сейчас и говорила, храбрясь и не желая казаться трусихой.

Иван Николаевич выслушал речь по ту сторону провода и вернулся в столовую. Жена, отвлекшись от рассуждений о морях и глубинах, подняла на него глаза. Вид мужа испугал ее гораздо больше, чем предстоящее плавание. Ее Иван Николаевич за несколько минут как-то переменился, ей даже подумалось, что он ее не видит. Нет, видел, потому что назвал по имени, чего давно уже не происходило, он уж лет десять звал ее так же, как дети, — «мать», затем задумчиво сообщил, что всегда ее любил, зачем-то чмокнул взрослых уже ребят в щеку, прошел прямой и неестественной походкой, как робот, в свой кабинет. А через пять минут за окном завизжали тормоза и вся оживленная московская улица взвизгнула тысячей глоток.