К большому разочарованию Кристины, поезд Киев – Москва опаздывал на целых два с половиной часа, о чем несколько раз известил встречающих жесткий голос из репродуктора, напоминающего колокольчик.
И Кристину брала досада. Вот всегда так, когда спешишь, все получается отвратительно.
Этим поездом из Киева должна приехать ее сестра Олеська.
Окончив одиннадцать классов, дуреха надумала покорить Москву. Видите ли, ей захотелось поступить в ГИТИС. В ней, оказывается, пробудились вокальные данные. Вбила себе в башку невесть что.
Данных-то этих на копейку. Подумаешь, солировала в местном вокально-инструментальном ансамбле. Самонадеянная она, эта Олеська. Возомнила себя второй Софией Ротару.
Дура Олеська не понимает, что здесь, в Москве, таких доморощенных талантов, как в отстойнике грязи. И Кристина писала ей. Только не хочет Олеська слушать.
Лет семь назад Кристина сама поддалась искушению и прикатила сюда с твердым намерением поступить в Щукинское. В результате – провалилась на экзаменах. Масса огорчений. Море слез. И жизнь ее тогда круто изменилась, утратились наивные представления.
Сначала ночевки у парней в общежитиях, а потом… и пусть кто-то попытается осуждать ее. Уж Кристина найдет что ответить.
Зато за эти семь лет она сумела скопить денег на однокомнатную квартиру и купить вполне приличную «девятку».
А от тела не убудет. Главное – не опуститься до уровня вокзальных шлюх, которые подставляют себя направо и налево и к тридцати годам успевают поймать не только трипак с сифаком, но и кое-что похуже.
«Дура Олеська, – в очередной раз подумала Кристина. – Рассказать бы ей про все то, что пришлось пережить мне. И пусть берет билет и поскорее катит назад. Поближе к родителям».
Кристина нетерпеливо глянула на часы. Надоело болтаться по перрону, мозолить глаза носильщикам и таксистам.
«А за Олеську беспокоиться не стоит. Адрес мой она знает. Ключи я оставила соседке. Стол в кухне накрыт. Меня бы кто так встретил».
Голос за спиной заставил ее вздрогнуть:
– Торопитесь? Могу подвезти. Мое авто рядом.
«Откуда он узнал, что я тороплюсь? Неужели по мне это видно?» – Кристина обернулась.
Перед ней стоял парень в белой футболке, шею которого украшала увесистая золотая цепь. Лицо в общем-то приятное. Улыбка располагает. Но голос грубый, вызывающий.
Мужчины с таким голосом – откровенные грубияны. Ей не хотелось общаться с парнем, чей голос не нравился ей.
– Спасибо, не надо.
Но парень не уходил, настойчиво пялился на нее.
– Я сама на машине. Вы что, не понимаете? – резко сказала она. Его улыбка обернулась хамской ухмылкой.
