Николай Алексеевич Некрасов - Анатолий Фёдорович Кони

Николай Алексеевич Некрасов

В этой удивительной книге вы откроете мир новых возможностей и историй, где каждый персонаж и событие приносят с собой неповторимую глубину и интригу. Автор волшебным образом сочетает элементы фантазии, приключения и человеческих драм, создавая непередаваемую атмосферу, в которой каждая страница — это путешествие в неизведанные миры. Поднимите книгу и готовьтесь погрузиться в мир, где слова становятся живыми, а истории оживают перед вашими глазами.

Читать Николай Алексеевич Некрасов (Кони) полностью

Анатолий Фёдорович Кони

НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ НЕКРАСОВ

В основу очерка положен третий раздел "Отрывков из воспоминаний" А. Ф. Кони, напечатанных в "Вестнике Европы" 1908 г. No 5. Текст этого раздела был повторен с незначительными стилистическими исправлениями в составе цикла "Тургенев. - Достоевский. - Некрасов. - Апухтин. - Писемский. - Языков" во втором томе мемуаров А. Ф. Кони "На жизненном пути" (СПб., 1912; СПб., 1913; М., 1916). К 100-летию со дня рождения поэта воспоминания о Некрасове были существенно переработаны, дополнены и в виде самостоятельного очерка включены в книгу А. Ф. Кони "1821-1921. Некрасов. Достоевский. По личным воспоминаниям" (Пб., Кооперативное издательство литераторов и ученых, 1921). В рукописном отделе Института русской литературы сохранился текст очерка из второго тома "На жизненном пути" (СПб., 1912) с правкою автора и корректура очерка из юбилейной книги 1921 года также с авторской правкой (ИРЛИ, ф. 134, оп. 1, ед. хр. 36, лл. 1-8). Юбилейной книге было предпослано следующее вступление:

"Сочинения выдающихся писателей представляют обыкновенно ценный материал для суждения о их литературных вкусах, о взгляде их на задачи искусства и о их нравственных и общественных идеалах. Нередко в их измененной внешним образом форме содержатся автобиографические данные, которыми, однако, следует пользоваться с большой осторожностью, ввиду возможности создания себе далекого от действительности представления о личности писателя. В этом последнем отношении хорошим материалом могут служить личные воспоминания, рисующие писателя, так сказать, "живьем", причем иногда какая-нибудь, даже мелкая, подробность из житейских встреч с ним изображает его более ярко, чем длинные рассуждения о нем, почерпнутые из его сочинений.

На моем долгом жизненном пути судьба послала мне личное знакомство с Некрасовым и Достоевским, Львом Тол стым и Майковым, Тургеневым и Гончаровым, Писемским, Соловьевым, Апухтиным, Кавелиным и др. Воспоминаниям о двух из них посвящается настоящая книжка, ввиду того, что в настоящем году исполнилось и исполняется 100 лет с рождения Некрасова и Достоевского".

Очерк был перепечатан в пятом (посмертном) томе "На жизненном пути" (Л., 1929). В настоящем издании печатается текст 1921 года с устранением явных опечаток и с рядом исправлений по сохранившейся корректуре.

.

.

Редко кто из выдающихся писателей возбуждал при жизни и после смерти столько разноречивых оценок, как Н. А. Некрасов. Рядом с восторженным изображением его, как "печальника горя народного", существуют отзывы о нем, как о тенденциозном стихотворце, в произведениях которого "поэзия и не ночевала", как о лицемере, негодующее слово которого шло вразрез с черствостью его сердца и своекорыстием [1]. Здесь не место разбирать его произведения и доказывать при этом, как односторонни, пристрастны и несправедливы такие взгляды на его творчество и личность. Достаточно указать на задачу, поставленную им всякому общественному деятелю своим заветом: "Иди к униженным, иди к обиженным - там нужен ты" [2], которому он и сам следовал, будя в читателе негодование на мрачные и жестокие стороны крепостного права, рекрутчины и бюрократического бездушия. Он знакомил так называемое "общество" и городскую молодежь с русским сельским бытом и, хотя и разными с Тургеневым приемами, вызывал в ней сочувствие к простому русскому человеку и веру в жизненность его духовных сил. Нужно ли говорить о красоте, сжатости и выразительности его языка, о богатстве глубоких по содержанию прилагательных, рисующих целые картины, об искусных звукоподражаниях, о ярких образах, щедрою рукою рассыпанных в его произведениях? Можно ли забыть о тяжких впечатлениях его детства, протекшего "средь буйных дикарей" [3], под звон цепей каторжников, проходивших "по Владимирке", и унылое пение бурлаков на Волге, и в частых горьких слезах, разделяемых им со страдалицей-матерью, воспетой им с такой захватывающей скорбью? [4].