Риттеры устроились в креслах по правую руку от маркизы, слева от Алисии сидела Софья. Тиана примостилась на стульчике рядом с целительницей, а я занял позицию позади кресла. Элеандор и Матеуш затерялись где-то в задних рядах.
В центре зала услаждала песнями высокое общество новая Большая Любовь нашего лучника – маэстро Котик. Невысокое пухленькое создание с женственными чертами лица и манерами капризного избалованного ребенка. Любовь зла. Музыкант из него, возможно, и неплохой, но явно не в моем вкусе. Через полчаса от всех этих «майских роз», «соловьев в кущах» и прочих атрибутов любовной лирики начало тошнить. Правда, где-то ближе к середине концерта маэстро соизволил заметить гостей, но его рыцарские баллады были еще хуже любовных:
Сверканье стали, звон подков,
И стрелы сыплются дождем.
И в этой битве, верный друг,
С тобой мы славу обретем
[1].
В общем, муть. Лицо Бернарда выражает вежливый интерес, Зигфрид сидит с непроницаемым видом. Он, кажется, и не пошевелился ни разу с начала концерта. Впрочем, бурные восторги остальных вполне компенсируют холодность гальдорцев. Похоже, им действительно нравится!
– Мэтр Кат, как вам творчество маэстро Котика? – через плечо спросила Софья.
– Музыка неплоха, – дипломатично заметил я.
– То есть слова вам не нравятся? – продолжала наседать Софья. – Или у вас вызывает неприязнь сам выбор темы?
– Возможно, всему виной мое не слишком хорошее знание общего. Все же язык для меня неродной.
– Кстати, я тоже не совсем поняла, что есть «либен». – Тиана все же взялась за изучение языка и теперь не упускала возможности расширить словарный запас.
– О боги! Зачем вы задали этот вопрос, девушка? – простонал я. – Сейчас вас похоронят под кучей ничего не значащих слов.
Наш диалог уже привлек внимание остальных.
– Ну вот, например, вспомните своих родителей, – обратилась к Тин хозяйка замка. – Они ведь наверняка любят друг друга?
Наивный восторженный ребенок, выросший на дамских романах.
– Ну-у-у, – протянула Тин после некоторых раздумий. – Они до сих пор не убили друг друга.
Я улыбнулся такому определению.
– А как охарактеризуете это чувство вы, мэтр? – Софья даже немного развернулась в кресле, чтобы лучше меня видеть.
– Об этом вам лучше спросить мастера Элеандора. Это он у нас Цветочный Лучник.
– Меня интересует именно ваше мнение, – чуть нахмурилась девушка. – Как целителя, ответственного за ваше здоровье. И не только физическое, но и душевное.
Интересный поворот. Но, подчиняясь правилам игры, я должен ответить:
– Любовь подобна бриллианту, что ослепляет нас блеском множества граней. Можно дать тысячу определений; все они будут верны, но ни одно из них не опишет этого чувства полностью.