– А что главное?
– Главное – это наличие цели в жизни. Несколько дней назад ты был овощем, зависающим в глупой виртуальной игрушке, бесхребетным слизнем, бесполезно прожигающим себя, свое время, будущее, судьбу. Ты, наверное, и вынес из бусидо не то чтобы глупый, но совершенно бесполезный нынче принцип: «Идти навстречу смерти», потому что у тебя нет того, ради чего стоит жить.
– Бать, – с улыбкой сказал я, – ты прям как…
– Заткнись и не перебивай меня, – рявкнул он с холодной злостью. – Если бы я тебя не вытащил, то весь остаток своей короткой и никчемной жизни ты бы проторчал в вирте куском бесполезного мяса.
Мне оставалось только слушать, так как нечего было возразить.
– Скажи, разве мать тебя рожала, а я кормил и растил для того, чтобы ты закончил жизнь никчемным, пустым человеком? Да, сейчас ты сменил один очень вредный мираж на полезный. Ты будешь пахать двенадцать часов в сутки, чтобы иметь возможность подольше побыть в красивом придуманном раю, где тебя ожидает совершенная остроухая гурия, но… Если ты не найдешь себе сверхцели в реальном мире, дело, ради которого не жаль отдать всю жизнь без остатка, то все, что ты будешь делать в настоящем мире, – это будет понарошку, не всерьез, вполсилы. Ты будешь формально, для галочки, работать, учиться, заниматься спортом, чтобы зарабатывать игровое время, а там, в игре, жить по-настоящему и чувствовать себя счастливым.
Смотри, сынок, какая забавная арифметика.
Мне сейчас пятьдесят. Дуба я дам, надеюсь, не раньше восьмидесяти, но активной трудовой деятельности у меня осталось точно не больше двадцати лет. Значит, умножаем двадцать на триста шестьдесят пять и получаем всего-навсего семь тысяч триста дней. Полученную сумму умножаем на шестнадцать (это двадцать четыре часа минус восемь на сон). Получается сто шестнадцать тысяч восемьсот часов. И все… Ну при удаче и хорошем здоровье будет тысяч десять – двадцать после семидесяти.
Я потрясенно закашлялся, затем произвел подобный подсчет, поставив вместо пятидесяти свои двадцать три юных года.
Получилось, конечно, побольше, чем у отца, но тоже не миллион и даже не полмиллиона. А ведь еще нужно выкинуть часы на всякие праздники, отпуска, болезни, игру, еду, гигиену, дорогу, секс, учебу… Получается, что у человека на самое главное времени и не остается.
– Бать, но ведь ты же тоже играешь, – вспомнил я и понял, что сморозил глупость. Отец не играет, а прокачивается в три – ноль и учит язык. Не будь у вирта обучающего эффекта, то он бы и минуты там не потратил.
– Сам догадался? – Батя усмехнулся. – Для меня «Дрим кингдом» – это прежде всего тренажер, а уж потом развлекуха.