Действуя как можно быстрее, Сьюзан старалась отвлечься от выполняемого дела. Она стригла и подравнивала, пощелкивая ножницами. И не обращала внимания ни на жар тела Дэниела, ни на шелковистость его волос. Она не позволила ни единому своему взгляду скользнуть по его телу. И не пыталась разобраться, почему дышит так неровно.
Когда последний волосок был подрезан и причесан, Сьюзан остановилась.
— Закончила? — Дэниел пошевелился, и полотенце соскользнуло с его шеи на пол.
Он наклонился, чтобы поднять его, но Сьюзан остановила Дэниела, сказав:
— Я подниму.
Она не задумываясь оберегала его от лишних движений. Ладонь Сьюзан коснулась обнаженного мужского тела — девушка дотронулась до плеча Дэниела.
Сьюзан побелела, но не убрала руки. Она словно приросла к месту.
— Сьюзан?
Он прошептал ее имя. И в голосе его прозвучало обещание. Сьюзан двинула ладонью, пробежала пальцами по плечу до шеи, как слепая, пытающаяся узнать очертания предмета. И, как у слепой, сознание девушки наполнилось образами, которые до этого она и представить себе не могла. Пульс у нее участился, сердце колотилось так, будто хотело выскочить из груди.
Дэниел не двинулся в ответ на ласку Сьюзан, но она услышала, что дыхание его стало неровным, почувствовала сбившийся пульс.
Осмелев, она скользнула ладонью по груди Дэниела, пока не коснулась его соска.
Дэниел откинул голову. Глаза его были закрыты — от удовольствия или от боли, она не знала.
Раз, другой Сьюзан провела по чувствительному месту. Ее собственное тело налилось тяжестью, исчезла способность понимать, осталась способность чувствовать. Чувствовать.
Она так давно ничего не чувствовала. Так давно… На поверхность выплыли страшные воспоминания.
«Мама!»
«Сьюзан, беги, слышишь? Беги быстрей! Беги!»
Глаза Дэниела открылись. Взгляд был полон старым как мир мужским желанием. Они прожигали Сьюзан, пробуждая такие стороны ее натуры, о которых она и не подозревала. Но вместе с этим поднялась неимоверная боль.
Она стремительно пронзила тело девушки, вскрывая зарубцевавшуюся рану и выпуская страдание, таящееся внутри.
— Нет, — сорвалось с губ Сьюзан. Вздрогнув, она отодвинулась в сторону.
— Сьюзан?
Дэниел попытался удержать ее, но она сопротивлялась, как дикая кошка. Воспоминания проступали все четче, разрывая благословенную пелену забвения, которую столько лет старательно носила Сьюзан. Вот они — ее грехи, все на виду. Ее недостатки — перед лицом всего мира.
Застонав, девушка вырвалась и бросилась к двери. Но Дэниел перехватил ее, уперевшись руками в дверь, прежде чем Сьюзан успела открыть ее.