— Как мне жаль… Ваша бедная матушка…
Он говорил спокойно и решительно, и можно было только догадываться, что ему довелось испытать, когда эта весть дошла до Англии.
— Вы говорите на прекрасном английском, я никогда не догадалась бы, что вы француз.
— Я думаю на нем в течение многих лет. Когда умер мой отец, я уже служил в английском флоте. Там я прошел путь от графа Люсьена д’Онэ до мичмана Люка д’Онэ, или Люка Дорнея, я сделал все возможное, чтобы стать англичанином. Но меня прозвали Французиком, и эта кличка приклеилась, вместе с ней меня стали сопровождать шепот за спиной и недоверие. Я никогда не был одним из нас, полноправным англичанином. Но я трудился, и удача была ко мне благосклонна, моя матушка прожила достаточно долго, чтобы увидеть мой рост в чинах.
— Она, должно быть, очень гордилась вами.
Эйврил думала о несчастной женщине с трагической судьбой, муж которой казнен, сама она — изгнанница в собственной стране, сын далеко от нее и в опасности.
Люсьен — Люк — снова пожал плечами, однако не от скромности. Он знал, чего достиг, через что прошел, и вовсе не собирался обсуждать с ней смерть своей матери.
— Но что же пошло не так?
Обхватив руками колени, она поморщилась от боли в ушибленном камнем плече.
— Адмирал Портингтон — вот что пошло не так. — Люк извлек из кармана нож и принялся вонзать его в столешницу, вытаскивая, чтобы снова воткнуть. — Я был прикомандирован к разведке и выяснил, что в этих водах происходят встречи продавшегося неприятелю английского лица с французской разведкой, на которых передаются важнейшие сведения. Эти острова постоянно используются транспортными судами и судами обеспечения, к тому же они расположены недалеко от Франции. Я копнул глубже, и оказалось, что все пути ведут к некоему джентльмену, имеющему в этих водах свои деловые интересы. Я представил доказательства, однако они не были рассмотрены.
— Почему их не рассмотрели, а этот человек не попал под следствие?
— Он — троюродный брат Портингтона. Я копал недостаточно глубоко.
— О!
— Именно что «О!». Мне запретили работать дальше. Портингтон посмеялся над моим расследованием и отказался одобрять любые мои действия. Я вышел из себя.
Эйврил прикусила губу, чтобы не спровоцировать его лишними словами.
— Я размышлял обо всем этом, пил, возможно чрезмерно много, а затем решил дать бой этому предателю на его поле. Подумал, отправлюсь в Портсмут, где квартировал адмирал, и предложу ему ультиматум: либо он сам прекращает деятельность предателя, либо я иду в адмиралтейство, где полностью излагаю дело. Я ворвался в его квартиру и обнаружил, что он находится в обществе, которое предпочел бы скрыть от посторонних. С ним была молодая женщина, которую он принуждал к близости силой.