Эйврил попыталась отнять руку вновь, и он слегка прикусил ее палец зубами.
— Отпустите меня, — потребовала она. — Это неприлично!
Он отпустил ее и улыбнулся.
— Что за непристойная фантазия, Эйврил, — пробормотал он, облизывая губы. — Что вы скажете на это?
Она поднялась:
— Уотерс, прекратите мечтать и подойдите!
— Да, мэм.
Девушка приблизилась, и Эйврил почувствовала укол вины за свой окрик.
— Нам следует сейчас же вернуться в гостиницу. Завтра трудный день. Благодарю вас, капитан д’Онэ, уверена, мы сможем найти дорогу обратно.
— Я надеюсь, вы не откажетесь от моего сопровождения. Я намерен защищать вас.
— Вы намерены соблазнять меня, — прошипела она, беря его под руку.
Отказ от его сопровождения вызвал бы ненужную сцену и лишние вопросы Уотерс.
— Защищать и соблазнять, — пробормотал он, открывая ворота, ведущие из церковного двора на улицу.
Эйврил рассмеялась, надеясь на то, что горничная не понимает предмета их спора.
— Вы пытаетесь примирить противоположности, капитан.
— Вовсе нет. Мне кажется, я знаю, что из этого вызывает у вас больший интерес, мисс Хейдон.
— В таком случае мы должны спорить вечно. Я уже достаточно утомлена этим.
— Я заметил, вы очень упрямы, мисс Хейдон, и способны упорно добиваться того, чего желаете.
— Того, что считаю правильным, — поправила она его. — Что касается упрямства, уж кто бы говорил.
Люк молчал, пока они пересекали рыночную площадь. Эйврил чувствовала ткань военной формы под своей ладонью, золотую тесьму, нашитую по краю рукава, прислушивалась к его тяжелым шагам по пыльным камням.
И было так хорошо чувствовать его рядом, как если бы они были респектабельной супружеской парой и возвращались в уютный дом после церковной службы. Витали и невысказанные слова, и чувственное напряжение, от которого у нее перехватывало дыхание, будто она спешила куда-то, и одновременно царил покой. Будет ли она чувствовать то же самое, идя с Эндрю Брэдоном? Будет ли это так же просто — гулять в молчании, без необходимости завязывать разговор?
Слова звучали, даже если он и не произносил их вслух: «Поцелуй меня», «Прикоснись ко мне», «Останься со мной». Они угадывались в том, как лежала ее рука на его руке, как он смотрел на ее профиль, как они замедляли шаги, подходя к гостинице.
— Благодарю вас, капитан, — произнесла Эйврил самым радушным светским тоном, когда они достигли гостиничного двора, — я чувствую себя намного лучше после прогулки на свежем воздухе.
— Полагаю, вы отправитесь в путь рано утром. При хороших условиях путь в Лондон отсюда занимает двенадцать часов.