Костры приготовили. Пулеметчики тоже ждут. Туляков с Пилютиным, снайперы наши, тут же, авось и им чего перепадет. Ну и я на НП — уж командир разведроты по должности знать обязан, что на участке творится. Ждем.
До траншей фрицевских метров триста. Когда тихо, слышно, как фрицы там гогочут: эй, рус сдавайс, и все такое. Даже не прячутся уже — слышно, как в полный голос там у себя переговариваются, и не один. Выспались, значит, сидят в траншее толпой.
Сигнал — начали. Стреляем, фрицы тоже переполошились, отвечают. В белый свет что в копейку, и мы, и они (ну, может, снайперы кого ущучили). Темно ведь, не видать ни хрена! Но приказано, стреляем, слава богу, патроны жалеть не приходится, не сорок первый!
Если б вверх не взглянул, чисто случайно, так не увидел бы! Как ангелы небесные или филины ночные, четыре У-2, прямо над нами, низко совсем! У них мотор вообще тихий, а когда они на боевом заходе в планировании его на малый газ, так ничего не слышно, тем более за нашей стрельбой. От нас до фрицев в секунды, скорость у них все-таки побольше автомобильной, там развернулись, пара вправо, пара влево, фрицы ведь сами им цели указывали, что у них за манера, из пулеметов трассирующими бить? Так развернулись бесшумно наши соколы-филины, и…
Нет, это видеть надо было! Знаю я, как фосфор горит и КС, но это что-то совсем другое! Как попы ад рисуют — что-то багрово-красное и течет, как вода. И по траншее фрицевской — огненная река, в обе стороны! И на правом фланге, вдали, то же самое, насколько глазом видно. Слева болото, но за ним — тоже зарево. Целый авиаполк одновременно работал, по всей полосе дивизии, и соседей тоже.
А как там заорали в сотню глоток, это вообще! Десятка два из траншеи выскочили, факелами — горят живьем, пометались чуть и попадали дохлые. А несколько штук, ошалев до одури, к нам побежали. Нет, эти не паленые были, просто мозги сдвинулись от такого. И на свои же мины — капец!
А один как-то умудрился проскочить. Почти до наших окопов — полста шагов не добежал. Да нет, мы испугались просто, что «язык» ценный уже на наши мины влетит, он же проходов не знает. И Пилютин ему аккуратно в ногу. Тут уж я не зевал: а ну, орлы, быстро вытянуть, пока фрицы не спохватились! Так пока мы туда добежали, пока того сгребли, пока назад тащили — от фрицев ни одна собака в нашу сторону не стрельнула!
Зато вонь… В передней траншее хоть в противогазе сиди! Хотя фашисты, чего их жалеть! Несколько сотен, наверное, сразу. Там долго еще горело. Комбат наш локти кусал: знать бы заранее, можно было ту траншею без выстрела занять; если вообще там кто-то живой остался — так, наверное, на голову ударенный и с обмоченными штанами. Так мины же — и приказа нет.