— Скоро тебе станет не до смеха. Я об этом позабочусь.
— Ну, разумеется.
Я вопросительно взглянула ему в лицо, и он с улыбкой пояснил:
— Тебе же нужно восстановить свой статус.
Оттого, что он так чертовски догадлив, я буквально зверею. Это обманчивое смирение, эта чарующая красота, красота дикого, неукрощенного существа, сына смертной женщины и языческого бога.
Он смотрит на меня и поощрительно улыбается. Улыбается, даже когда я с возрастающим ожесточением принимаюсь ломать и выкручивать его изящные смуглые пальцы.
— Знаешь, с какой целью я причинил тебе боль? — спрашивает он очень тихо, свободной рукой поглаживая мою поясницу. — Чтобы сделать твое удовольствие более острым. И мне это удалось. — Он слегка содрогнулся, уже без улыбки. — Теперь сказать тебе, с какой целью ты причиняешь мне боль? Чтобы взять надо мной верх. Ты продолжаешь сражаться со мной, позабыв о том, что первейший твой враг находится внутри тебя.
Ну кто, скажите на милость, тянет его за язык? Все, что он говорит, известно мне и без него, и я ни в коем случае не собираюсь оправдываться.
— Ты хочешь услышать мой стон или крик, который послужит подтверждением твоего мнимого морального превосходства надо мной (превосходства, существующего исключительно в данный момент времени), но стоит изменить правила игры, и оно может запросто обернуться чем-то прямо противоположным.
Высвободившись без особого труда, он ухватил меня за руку и прежде, чем я сообразила, что он задумал, крепко сплел мои пальцы со своими.
— Давай так. Игра на равных всегда отрезвляет, не так ли?
Он давит все сильнее и сильнее, пальцы немеют от боли, а тут еще мои кольца — господи помилуй! — надеюсь, он чувствует то же, что и я... Зеленые глаза смотрят на меня не мигая. Губы чуть подрагивают, сдерживая не то смех, не то стон. Я отвечаю ему пристальным взглядом. Хруст костяшек, вкус крови на языке...
Крыша у этого парня начала отъезжать давным-давно. Его хулиганские выходки не раз доводили меня до белого каления. Помню, однажды он привез меня в прелестную маленькую бухту в районе пляжей Иеропетра и, убедившись в том, что вокруг нет ни души, с силой толкнул меня в спину (я упала на колени, упираясь руками в песок), сдернул вместе с трусами мои джинсовые шорты и набросился на меня, как дикарь. Бронзовый от загара дикарь за моей спиной. У меня вырвался протестующий крик.
— Нет! Только не здесь!
— Почему не здесь? По-моему, это место не лучше и не хуже остальных.
Я сделала попытку улизнуть, но он поймал меня за волосы.
— Не заставляй меня быть грубым.