– Должен признаться, я его слегка подначивал. Ни один мужчина не захочет, чтобы о нем подумали, будто он спасовал. А удача была на моей стороне. Разве я не говорил тебе, Друзилла, что уверенность в себе очень помогает? Я был полон решимости отомстить за тебя, и я знал, что это будет только справедливо. Мой противник был настоящим негодяем, и поэтому я победил.
– Сто тысяч фунтов! – выдохнула Друзилла. – Это действительно огромная сумма.
– Для Уолдена – несомненно, – согласился маркиз. – Он не так богат: он довольно обеспечен, но его состояние нельзя назвать огромным.
– Он был расстроен или зол? – поинтересовалась Друзилла.
– Мне кажется, что, когда мы поднялись из-за стола, он догадался, почему я это сделал. Я спросил его: «Обычные две недели, милорд?», и только тогда, как мне показалось, он осознал, что же произошло. Двое других задолго до этого уже вышли из игры. Они сидели за столом и как завороженные наблюдали за происходящим. К ним присоединилось еще несколько зрителей, когда прошел слух, что идет игра, где ставки составили уже целое состояние.
– И что он сказал? – настаивала Друзилла.
– Он что-то пробормотал, – ответил маркиз, – но у меня не было желания с ним разговаривать. Я повернулся и вышел из комнаты. Энтони вышел следом за мной. «Да, лихо ты расправился с Уолденом, – заметил он. – У тебя были какие-то особые причины?» Энтони очень наблюдателен, он отлично знает, что я не сидел бы допоздна и не играл бы с таким азартом, если бы за этим что-то не скрывалось.
– И что ты ответил Энтони? – спросила Друзилла.
– Я сказал ему, что Уолден – подлец и развратник и получил по заслугам. Но мне не хотелось ни с кем разговаривать, я спешил вернуться к тебе, я хотел, чтобы ты скорее узнала, что теперь ты свободна.
– Свободна! – Друзилла проговорила это слово почти про себя, затем поднялась и отошла к окну. – Мне бы следовало испытывать радость, но почему-то я ее не испытываю. Я чувствую лишь облегчение, и мне жаль его детей.
– Забудь о нем! Как я уже говорил тебе вчера вечером, он больше не играет никакой роли в твоей жизни, – настоятельно произнес маркиз.
Он посмотрел на листы бумаги, рассыпанные на кровати.
– Я пошлю кого-нибудь получить деньги по этим распискам, – сказал он задумчиво, обращаясь скорее к самому себе.
Друзилла повернулась к нему.
– Вальдо, я хотела бы кое о чем тебя попросить, – проговорила она.
– О чем? – поинтересовался он.