Не одну ночь я провел в мучительном раздумье, перебирая возможности спасения. Неожиданно я вспомнил о радиостате, который, как будто, уцелел после катастрофы; так, по крайней мере, мне показалось, когда я его видел в руках Зигфрида, лежа скованным в моей пещерной тюрьме. Если он действительно уцелел, и я мог бы в течение нескольких минут им распоряжаться, проблема, вероятно, была бы разрешена. Я мог бы дать радиограмму, которая была бы принята всеми станциями мира. В моей памяти запечатлелась табличка водителя стратоплана с указанием долготы и широты места, на котором находился стратоплан за секунду до катастрофы. Я понимал в то же время, что не должен проявлять ни малейшего интереса к этому аппарату: если эти варвары до сих пор его не уничтожили, то, узнав, что он мне нужен, они несомненно поспешили бы это сделать. Мне нужно было, таким образом, вооружиться терпением и выдержкой. Я вспомнил о своем последнем разговоре с Зигфридом и решил ждать его дальнейших шагов.
Прошло несколько дней. Я буквально изнемогал от тоски. Однажды, когда я сидел у входа в пещеру, по тропинке быстрыми шагами опустился Зигфрид. Он почти бежал, что мало соответствовало его почтенному возрасту и обычной величественной манере держать себя. Старик схватил меня за плечо, втащил в пещеру и увлек в самый отдаленный угол. Заставив меня сесть на шкуру, он взволнованно заговорил шепотом:
— Слушай, чужеземец, скоро придут дни тяжелого испытания. Некоторые вожди хотят тебе отрубить голову. Они говорят, что ты слишком много бродишь по нашему великому острову. Когда младшие вожди секли одного мальчишку, он все время кричал: «Чужеземец зам покажет».
Я почувствовал, что у меня к голове прилила кровь; с одной стороны, меня обрадовало впечатление, произведенное мною на испытуемых, с другой стороны, однако, я видел, что Зигфрид не преувеличивает и что мне угрожает большая опасность. Он продолжал:
— Слушай, чужеземец. Пока жив вождь вождей, я никого не боюсь, но он плох, и не сегодня-завтра умрет. Он не может ни говорить, ни двигаться, я и два вождя никого не впускаем в его пещеру, но наши враги скоро соберут великий совет расы, и тогда они придут посмотреть на вождя вождей. Либо он сам умрет, либо они его добьют, и тогда наступит тяжелое время.
— Что же, — спросил я, — после смерти вождя вождей немедленно будет избран новый?
— Нет, — ответил Зигфрид. — Закон расы говорит, что вождь вождей должен быть избран через сорок дней после смерти своего предшественника, так как последнему нужно именно столько времени, чтобы добраться до Валгаллы. До тех пор, пока он не постучится у ворот этого чертога, он считается нашим повелителем.