Мака всегда была сильная и активная, и Мике хотелось отбежать от нее и спрятаться в норку. Дружба – это тоже норка.
– Как же ты поехал с температурой? – спросила Мака.
– А что я мог сделать?
– Мог остаться дома и вызвать врача.
– Не мог.
– А если бы ты умер в дороге?
Мика пожал плечами. Если бы умер, это была бы уже другая история.
– Друзья называется… Они пользуются тобой, а ты и рад.
Это неправда, но у Мики не было сил возражать. Никто никем не пользуется. Он рад услужить им, а они – ему. Мужская дружба. Каждый вкладывает кусок души, и никто не считает: кто больше.
– А в санатории что, нет врача? – спросила Мака.
– Есть.
– Почему ты не вызвал?
– Думал, пройдет.
Приехала старшая дочь Лиза. Привезла курицу с базара. Мака и Лиза начали вместе варить бульон.
– Ну не козел? – спросила Лиза, имея в виду родного отца. – Класть жизнь на дружбу.
– А на что еще класть? – спросила Мака, пробуя бульон. – Курицей пахнет.
– Но это же курица, не ястреб.
– Не ястреб, точно, – согласилась Мака. – Жрем что попало. Пенициллиновые мутанты.
– Кто? – не поняла Лиза. – Люди или продукты?
– Те и другие.
* * *
Вызвали врача из платной поликлиники.
Пришла шестидесятница в вязаном жилете. Звать – Вера Николаевна. Мака успокоилась. Врач принадлежала к ее поколению. А это значит – хорошее образование и добросовестное отношение.
Вера Николаевна быстро определила пневмонию. Назначила антибиотики – лошадиную дозу. Но видимо, так надо. Назначила лабораторные анализы на дом. Завтра приедут медсестры из лаборатории.
Деньги потекли рекой. Деньги Маки, разумеется. Он дружит, а Мака расплачивается.
Вера Николаевна ушла, оставила свет надежды.
Мака позвонила шоферу Сереже и попросила привезти антибиотики. Сережа появился через полчаса.
Мика недоверчиво рассматривал коробочку.
– Зачем ты водилу послала? – спросил он.
– А какая разница? – удивилась Мака.
Мика не ответил. Он доверял только Маке, и лекарство, купленное другим человеком, казалось ему подделкой. Мака – каменная стена, за которой ему надежно. С Макой он не умрет.
Мика выпил две таблетки сразу. Ударная доза.
Ему дали бульон в керамической чашке.
– Еврейский стрептоцид, – сказала Лиза.
Мика стал пить медленными глотками. Каждый глоток казался целебным.
– Папа, можно вопрос? – спросила Лиза.
Он поднял на нее большие глаза. Раньше они были синие, как небо в Сочи. А теперь – серые, как небо в Воркуте. Но все равно это был тот же самый Мика, похожий на американского Андрея Болконского. Постаревший, обветшавший, но все-таки – он.
«И в самом деле, зачем сдавать квартиру», – усомнилась Мака. Это их дом. Сюда они сбегаются, как маленький табун, окружают ослабевшего и спасают от смерти.