Падая на матрац, ощущал несносность ног, позвонка, линий шеи, и в его сознании разворачивалась стена падук – кровавая древесина, он отожествлялся с ее колоритом. Он бежал вдоль нее почти всю ночь, ощущая удушливость, самоистребление, смешение запахов.
Внезапно на рассвете подъем уж кончился, сон, когда еще не прогрелся воздух, что-то съев, уходил в долину трудов, мечтая испить вина, в то время когда жадно делили куски земель у моря. «Наверное, в этой жизни я лакей. Тогда, где же хозяйская шуба, на которой отдохнуть впору?», – думалось коричневому от пекла страннику, инфантой попавшему в сжатое кольцо обстоятельств. Вечером снова ставит ящик напротив стены, и слабо глядит в случайную щель, отмечая, что все тело его пронизано цитрусом, в особенности ладони и ногти. Заедая слюной каждое из преследовавших его желаний, шептал: «О, мой великий Бог! Прогони этот час секундной стрелкой. Я знаю, что завтра нет завтра, а ты все даешь и даешь мне последние силы».
«Не плачьте, сеньор, примите подарок», – неожиданно постучался детский голос из-за спины, и человек с покорным лицом мягко обернулся, медля в обороте. Прямо перед ним стояло двое мальчишек, восьми и двенадцати лет, это были две попрошайки с городской площади.
«Подарок?», – изумился измученный изучая наученных .
«Ну, да! Ваш день рождения… сегодня сеньор. Вам тридцать три. Кредитор расщедрился, прислал вам ляльку, чтоб потрясли, успокоили», – заметил малыш, указывая на стоящую в стороне избитую проститутку.
«Ах, это… Нет, я не хочу ее», – спокойно отвелся измученный человек.
«Почему? Она гибкая, все может», – загорелся малыш, убеждая в качестве.
«Я подозреваю, но сегодня я плохо пахну, да и она синяя».
«А сеньор – рыцарь», – улыбнулся мальчишка грязной мордашкой, запахивая на себе дырявый пиджак, длина которого спускалась до его колен.
«Ну, и пошел ты! Мне же легче. Если этот не хочет, ведите к рыбаку. Тот хоть пожрать даст и пораньше отпустит», – заговорила затасканная девица, расчесывая пальцами взбитые волосы.
«Девочка сердится, нам пора, вот возьми», – и малыш протянул ему крепкую сигару, покровный лист которой был привезен из Эквадора. Сигара обладала сочной кофейной дымкой с переигрывающим оттенком миндаля. «Сеньору, наверное, сейчас бы туда, где яблоки и груши расцветают?».
«Нет разницы… Спасибо», – ласково ответил взаимный человек и, неспешно раскурив сигару, чисто рассмеялся уходящим вслед.
Найденный покой в точке сердца – сильная редкость. Хоть дай мне все, иль отбери данное мне – мне при всем поровну. Все подобно светлому началу