– Сколько в нем гранов пороха, знаешь?
Конечно, я знал.
– Пятьдесят семь.
– Так много?! О боги! Это прямо чудо, что ствол твоего револьвера не разрывает, когда ты стреляешь!
Навеска пороха в револьверах моего отца – которые когда-нибудь станут моими – составляла семьдесят шесть гран, но я не стал этого говорить. Кузнец все равно не поверил бы.
– Вы сможете сделать, что я прошу, сэй?
– Наверное, да. – Он немного подумал, потом кивнул: – Да, смогу. Но не сегодня. Не хочу раскочегаривать горн на таком ветру. Один выпавший уголек – и может вспыхнуть весь город. А пожарной команды у нас нет с тех пор, как мой отец был мальчишкой.
Я достал кошелек с золотыми «орлами» и вытряхнул две монеты себе на ладонь. Немного подумал и добавил еще одну. Кузнец смотрел на них как завороженный. Это был его заработок за два года.
– Мне нужно сегодня, – сказал я.
Он улыбнулся, показав на удивление белые зубы, сверкнувшие в густых рыжих зарослях бороды.
– Ах ты, бес-искуситель, как же тут устоять?! За то, что я вижу, я рискну сжечь дотла даже сам Гилеад. К закату все будет.
– К трем часам пополудни.
– Да, я и имею в виду, к трем часам пополудни. Минута в минуту.
– Отлично. А теперь подскажите, какой у вас в городе самый лучший ресторан?
– У нас в городе их всего два, и в обоих готовят не так чтобы прямо объедение. Но все-таки и не отрава. Кафе Рейси, наверное, малость получше.
Меня это вполне устраивало. Я рассудил, что Маленький Билл с его молодым растущим организмом в любом случае отдаст предпочтение количеству, а не качеству. Я отправился в кафе. Теперь мне приходилось идти против ветра. К вечеру будет уже настоящая буря, сказал мне Маленький Билл по дороге сюда, и, похоже, парнишка был прав. Ему пришлось многое пережить, и сейчас ему нужен покой. Теперь, когда мне стало известно про татуировку на ноге шкуроверта, я, наверное, мог бы обойтись и без помощи Билла… но шкуроверт об этом не знал. В тюрьме мальчик был в безопасности. По крайней мере я на это надеялся.
Это называлось рагу, и я мог бы поклясться, что вместо соли его приправили песком с солончаковых равнин, но мальчик умял свою порцию подчистую, а потом доел и мою тоже, когда я отставил тарелку в сторону. Кто-то из не самых толковых помощников старшего шерифа сварил кофе, и мы с Биллом пили его из жестяных кружек. Мы обедали прямо в камере, сидя на голом полу. Я все время прислушивался, ждал звонка. Но телефон молчал. Меня это не удивляло. Даже если Джейми с шерифом пытались сюда дозвониться, ветер мог оборвать провода.
– Ты, наверное, все знаешь про эти бури, которые вы здесь называете самумами, – сказал я Биллу.