Их вылазка в злачные столичные места закончилась удачно, и домой они возвращались гордые сознанием того, что наконец-то познали жизнь во всех ее проявлениях. Правда, Дариус в гостях у вдовушки все же побывал, и хотя с тех пор прошло едва ли не семь лет, подробности той встречи всегда вспоминал с легким смущением. Недаром же с таким восторгом о ней отзывались те, кому уже было с чем сравнивать.
С тех пор Дариус женщин вовсе не чурался, и теперь мог считать себя, если уж и не знатоком женщин, так, по крайней мере, что-то около этого. И тут на тебе, девчонка младше его на несколько лет, из захолустной деревеньки, а язык во рту как будто присох, и в голове нет ни одной мысли.
Чуть не плюнув с досады, Дариус повернулся и пошел прочь, чувствуя, как начинают гореть уши. Хорошо, хоть не видели люди своего гонорта. Ториан, так тот точно проходу не дал бы своими шуточками.
— Куда же ты, герой? — послышался за спиной голос все той же девушки, и Дариус непроизвольно ускорил шаг, хотя до ужаса хотелось обернуться, чтобы еще раз посмотреть на девушку с таким насмешливым и в то же время доверчивым взглядом.
— Пойдем, Элика, ушел твой герой. А он, кстати, очень даже ничего, — услышал он, после чего раздался смех, который никак не мог принадлежать самой Элике.
Все еще под впечатлением встречи, Дариус подошел к своим людям, дожидавшимся его под навесом у колодца.
Наверное, на лице его что-то оставалось, потому что Ториан, успокаивая, дружески похлопал по плечу, вероятно подумав, что тот беспокоится за судьбу Тацира:
— Все будет хорошо, гонорт, вот увидишь. Лекаря нашел?
И сразу, не удержавшись спросил:
— С кем это ты там смеялся? И когда успел? — причем тут же ущипнул. — А как же Миалла? Забыть уже успел? Ну ты даешь, брат.
Улыбка у Ториана была совсем не обидная.
Дариус посмотрел в ту сторону, где не так давно увидел с первого взгляда поразившую его в самое сердце девушку, упершись взглядом в дощатую стенку навеса, светившуюся сейчас, когда солнце перевалило за вторую половину дня многочисленными щелями.
'Определенно, никто ничего не видел, вряд ли кто-нибудь из них в щель подглядывал, — подумал Дариус. — Да и не смеялся я, словно язык проглотил, вспомнить стыдно'.
— Да так, живут тут языкастые всякие.
'И очень красивые', – про себя добавил он, вздохнув.
— Пойдемте, есть здесь лекарь, причем утверждают что неплохой.
Когда они вышли из-под навеса, девушки уже ушли, что заставило вздохнуть его снова, теперь уже от сожаления: уж очень ему хотелось посмотреть на Элику еще раз.
'Имя такое красивое — Элика, — размышлял Дариус, ведя своих людей к указанному старостой дому лекаря. — Как и она сама'.