— Да! Часто бывает и школа виновата. Бездушие, формализм, неумение… Бывает!
— А от школы, я считаю, и к детям настроение передается, — сказал ей на это Федор Петрович. — Я по своему Борису смотрю. Школа прежняя у него была… как вы и сами говорите, плохая школа. Ну и он… Тоже было крылья опустил в седьмом. И товарищи такие нашлись — абы прокоротать семилетку, а там как-нибудь. Ну, тут я скомандовал поворот, направление пришлось дать, как нужно. Потому, я сам на себе испытал, что значит в жизни образование.
— Ведь их, знаете, Полина Антоновна, — показала Ольга Климовна на мужа, — их семь человек от отца с матерью осталось! Он старший. Изба у них словно рваный лапоть была, и жили они — ну, как это говорится? — хрен да лук не выпуская из рук. Всех пришлось ему вытягивать, всех к месту определять. И все кто чему выучился — и инженер есть, и агроном, и по строительной части братень у него на Дальнем Востоке работает, а сам вот литейщиком стал.
— Что ж, это прекрасная специальность! — сказала Полина Антоновна.
— И, скажу я вам, большой квалификации требует! — оживился хозяин. — Ведь я как рос? Я, можно сказать, практически рос, по всем ступенькам прошел. И разливальщиком был, и стерженщиком был, в земледелке работал, и на формовке работал, и на очистке. После войны бригадиром назначили, а теперь вот на мастера выдвигают. А только вижу — большого горизонта у меня нету.
— На курсы поступает, — не без гордости добавила Ольга Климовна.
— Я вот и сыну об этом говорю, — продолжал Федор Петрович, не обратив внимания на замечание жены. — Чтобы на большую дорогу в жизни направление брать — вот о чем разговор идет. Тут по-серьезному нужно браться, а не то что вразвалочку. А не хочешь, говорю, тогда другую дорогу выбирать нужно.
— Какую это другую? — насторожилась Ольга Климовна.
— Дорог много! — уклончиво ответил отец. — И по рабочему пути если пойдет, тоже ничего зазорного нет.
— Учиться должен, вот ему вся и дорога, а не футболы гонять! — категорически заявила Ольга Климовна, пресекая этим какие-то, очевидно давнишние, семейные споры.
Федор Петрович промолчал, но потом, видимо решив, что учительница действительно свой человек в доме, добродушно кивнул ей на жену, словно хотел сказать: «Горячая она у меня, а понимать всего не понимает».
И Полина Антоновна не могла разобраться: кто же из них ведет главную линию в доме — «лед» или «пламень»?
А Федор Петрович продолжал:
— От учения он никуда не уйдет. Теперь вся жизнь такая — гулять не дает. Где работа, там и учение. Вот я, к примеру… Я всю жизнь работал и всю жизнь, считай, учился. И в школе образовательной для взрослых и на курсах разных. Партия сильно помогла, вытягивала. Ведь это ж, я считаю, самое первое дело для человека — образование. Какой теперь человек без образования? А только нужно, чтобы это по сознанию шло!