Когда все это дошло до сознания Бориса, он на мгновение оторвался от работы. И в это мгновение он увидел, что Сухоручко, потолкавшись в толпе ребят, сдававших тетради, прошел мимо стола.
Как всегда, на следующий день Полина Антоновна принесла контрольные работы. Борис получил «четыре». Раздав тетради, Полина Антоновна сказала:
— А тетради Сухоручко у меня нет.
— Как? — удивился тот.
— Нет! — подтвердила Полина Антоновна. — Ведь вы были в прошлый раз в классе? Писали контрольную?
— Был. Писал.
— Так где же ваша тетрадь?
— Не знаю… Может, у вас где-нибудь затерялась. Я сдал тетрадь.
Сухоручко смотрел прямо в глаза Полине Антоновне, и от этого взгляда у нее до боли сжалось сердце. Прямой взгляд обычно говорит о непоколебимости, но непоколебимость в подлости — это поистине страшно.
Что Сухоручко не сдал тетрадь, в этом Полина Антоновна была уверена. Вчера она тут же, в классе, перевязала стопку тетрадей бечевкой, потом в учительской положила в сетку-«авоську» и принесла домой. Дома она выложила их на письменный стол и стала проверять. Детей у нее нет, живут они с мужем вдвоем. Куда же, спрашивается, могла деваться тетрадь?
В своих подозрениях Полину Антоновну укрепил случайно подмеченный ею взгляд Бориса. Когда Сухоручко, все так же глядя ей в глаза, повторил еще раз: «Не знаю, я сдавал», Борис повернулся и бросил на него быстрый взгляд. Сказать он ничего не сказал, но этот поворот головы и выражение лица показались Полине Антоновне многозначительными.
Сухоручко упорно стоял на своем.
— Я вместе с ребятами сдавал. Вот… — он обвел глазами класс. — Мы вот вместе сдавали: и Миша Косолапов, и Половцев, и Прудкин.
— Да, мы вместе сдавали! — подтвердил Саша Прудкин.
— Я в свидетелях не нуждаюсь! — твердо сказала Полина Антоновна. — Я утверждаю, что тетрадь вами не сдана. А потому я вам ставлю единицу.
— Почему? — возвысил вдруг голос Сухоручко.
— Я вам с самого начала сказала: прошу без «почему»!
— А почему? — Сухоручко теперь открыто дерзко, с вызовом смотрел на Полину Антоновну.
Она поняла этот вызов, но отвечать на него не сочла нужным и, мобилизовав всю свою выдержку, холодно и строго приказала:
— Садитесь!.. Я с вами не желаю разговаривать по этому вопросу. Ученик Сухоручко, садитесь!
— Это несправедливо! — крикнул еще раз Сухоручко, но сел на место и, уже сидя, проворчал: — Сама теряет, а мы виноваты!..
Это происшествие взбудоражило весь класс. На перемене ребята разделились на две партии: одни были за Сухоручко, другие — против него. И среди противников первым был Борис.
— А я говорю, ты не сдавал тетрадь! — горячо и гневно говорил он Сухоручко.