– И не надо было. – Джейс посмотрел на небо, на полосы синего и серого; в роще вокруг площади начинали просыпаться птицы. – Мне пора.
– Лайтвудам передать что-нибудь?
– Нет. Они тебя возненавидят за то, что отпустил меня. Я им записки оставил – сами все поймут.
– Тогда зачем…
– Зачем я рассказал тебе о задумке? Чтобы ты был в курсе. Составляя план действий, помни: я слежу за Валентином. Найду – пришлю весточку. – Джейс бегло улыбнулся. – Такой вот запасной вариант.
Люк пожал ему руку:
– Будь твой отец другим, он бы гордился тобой.
Удивленный на мгновение, Джейс покраснел и одернул руку:
– Знал бы ты… – Он прикусил губу. – Ладно, забудь. Удачи, Люциан Грэймарк. Ave atque vale.
– Надеюсь, не прощаемся.
Солнце быстро поднималось над горизонтом. Джейс прищурился от резкого света, и на его лице вновь появилось выражение упорства и покорности.
– Ты напоминаешь мне одного давнего знакомого.
– Ну да, – горько улыбнулся Джейс. – Валентина.
– Нет, – удивленно проговорил Люк, но тут Джейс отвернулся, и призраки воспоминаний отступили. – Не Валентина я вспомнил.
* * *
Клэри проснулась. Она еще не открыла глаза, но уже знала: Джейса рядом нет. Рука ее была пуста.
Чувствуя, как сжимает в груди, Клэри медленно села.
Джейс, должно быть, ушел через окно; сквозь занавески на кровать падали косые столбики яркого света. Судя по тому, как высоко стояло солнце, время перевалило за полдень. И как Клэри не проснулась от света в лицо? Голова тяжелая, веки набрякли… Видимо, в отсутствии кошмаров организм решил наверстать упущенный сон.
Только поднявшись, Клэри заметила на прикроватном столике сложенный лист бумаги. Улыбаясь – все-таки Джейс оставил записку, – девушка взяла его, и на пол соскользнуло нечто тяжелое. Клэри отпрыгнула – а вдруг оно живое?
У ног лежало кольцо. Фамильный перстень Моргенштернов на цепочке. Джейс редко снимал его… Внезапный ужас охватил Клэри.
Она развернула записку и прочла первые строки:
«Как бы дорого ни было для меня это кольцо, я могу его бросить. Не могу я бросить тебя, однако выбирать не мне. Перстень же от сердца отрываю сам».
Остальная часть письма слилась в неразборчивую массу букв. Пришлось перечитывать несколько раз, прежде чем смысл окончательно прояснился. Понятно, почему Джейс вчера излил душу и сказал, что одна ночь вместе ничего не изменит. Легко изливать душу тому, кого больше никогда не увидишь.
Позднее Клэри не могла вспомнить, как приняла следующее решение и наскоро собралась, но помнила, как сбежала вниз по лестнице, облаченная в боевой костюм, сжимая в руке письмо и повесив на шею цепочку с перстнем.