По дороге в Пэскагулу я бормотала всякие гадости себе под нос, но, когда передала документы и села в машину, разрыдалась. Глотая слезы и сопли, я поехала домой. Я подумала, что хуже просто не бывает, и в тот самый миг сзади замаячила мигалка машины Лоренса. Взглянув на спидометр, я убедилась, что превышаю скорость ровно на пятнадцать миль в час, – проклятое число снова меня настигло! – и заплакала еще горше.
Я притормозила, уткнулась лицом в руль и, чувствуя, как вздымается грудь, велела себе успокоиться прежде, чем патрульный постучит в окно. Глянув в зеркало заднего обзора, я увидела заплывшие поросячьи глазки, распухший нос и усеянные красными пятнами щеки с потеками коричневой туши. Даже волосы лежали куда хуже обычного.
Все еще обливаясь слезами, я кое-как опустила стекло и молча сунула ему права и страховку. Патрульный оказался примерно моего возраста. Лицо угловатое, губы сжаты в обычную коповскую полоску, зато глубоко посаженные глаза карие, как у овчарки, и добрые. Увидев меня, он чуть заметно поднял брови.
– Хотела обольстить вас, чтобы штраф не выписывали, но, видите, возникла проблема, – пошутила я, когда он взял документы, и показала на свое зареванное лицо.
Губы патрульного растянулись в удивленной улыбке, и он наклонил голову, чтобы ее спрятать. Мои права он изучал целую вечность.
– Это вы? – спросил он, наконец повернувшись ко мне.
– Да, но снимок неудачный, на самом деле я в тысячу раз красивее, – заявила я и вытерла нос рукавом.
– Неужели? – Патрульный снова взглянул на права. – Тогда очень жаль. Обольщение сработало бы.
Я едва не улыбнулась, зажала опухшие глаза ладонями и шумно втянула воздух. Истерика заканчивалась.
– Я реву не из-за того, что вы меня остановили, между прочим. Из-за штрафов слезы не лью. Просто день паршивый.
Почему-то патрульный не шел к машине выписывать штраф.
– Вы хотели применить другую тактику, раз с обольщением не вышло? – спросил он, потоптавшись у окна.
С моих губ слетело «Ха!», которое могло перерасти в смех, и через секунду я уже улыбалась.
– Нет, я боюсь искушать судьбу и плести байки про смертельно больную маму или срочную операцию по спасению китов. Домой я неслась чисто из желания скорее снять тесные туфли и приготовить себе огромную порцию «Джека и Джинджер»[12].
Патрульный изучал меня не меньше двадцати секунд, а потом сказал:
– Делаю официальное предупреждение: не садитесь за руль в таком состоянии. Это небезопасно. – Он протянул мне права и страховку.
– Отпускаете меня? Правда? – Я растерянно посмотрела на свои документы и забрала их.