Шаркая ногами, вошел Рэндольф, в руках у него был поднос с чайником, полным ароматного чая, и блюдцем с разнообразным печеньем. Поставив все это на стол — для этого ему пришлось приложить немало усилий, — он выпрямился настолько, насколько позволяло его пораженное артритом тело.
— Что-нибудь еще желаете, мадам?
— Нет, Рэндольф, спасибо.
Разливая чай по чашкам, мать Майкла не переставала вглядываться в лицо сына, надеясь найти ответ на то, что же его тревожит. Майкл взял из ее рук чашку и, отхлебнув из нее один глоток, поставил на стол.
— Мама, — заговорил он, — ты когда-нибудь задумывалась… — он замолчал. Элизабет с интересом ждала продолжения. — Как бы сейчас все было, если бы ты вышла замуж за человека, более близкого к твоему окружению.
Эта была старая тема, которую они не раз обсуждали, но она знала, что Майкл до сих пор терзается ответом на этот вопрос.
— Я думаю, что тогда бы прожила совершенно другую жизнь. Несомненно, что и состояние наших дел было бы получше, — она сделала паузу, словно давая Майклу время впитать в себя смысл ее слов, прежде чем продолжить. — И я уверена, что моя любовь, в этом случае, не сильно бы отличалась.
Терзания Майкла, мучившие его всякий раз, когда они говорили об отце, были явно заметны и сейчас.
— Я ведь тоже его любил, — ответил он. — Но ведь это так и не изменило его жизнь. — Непрошеная нотка горечи проступила в его словах, впрочем, в этом не было ничего неожиданного.
Элизабет положила свою ухоженную руку на плечо сына.
— Я знаю, тебе не понять, но я никогда не хотела, чтобы он изменился. У него, конечно, не лежала душа к бизнесу, не было у него и честолюбия. Временами он пил больше, чем следовало бы, но… — Мысли ее унеслись далеко, туда, в те времена, когда был жив ее покойный муж. Наконец она продолжила: — У него было три великих страсти: к жизни, к любви и ко мне… — Элизабет, не чувствуя в своих словах ничего предосудительного, встретилась взглядом с сыном. — И я не променяла бы все это ни на одно самое сильное честолюбие в мире.
Но Майкл не отступал:
— Но ведь у тебя были и другие возможности!
— Но не было другой любви. Когда приходит такая любовь, здравый смысл пропадает. Я не хочу совать нос не в свое дело, но чувствую, что тебя сейчас что-то мучит. Могу лишь сказать тебе, Майкл, что если бы у меня была тысяча других возможностей, я все равно выбрала бы твоего отца.
Яркие лучи зимнего солнца лились на великолепный ковер, который покрывал отполированный до блеска пол.
— А когда отец начал ухаживать за тобой, думала ли ты, что ваши отношения закончатся свадьбой? — спросил Майкл.