— Мисс Паттерсон необходимо выяснить медицинскую историю ее семьи, — сказал он вслух.
Гейтс осекся и внимательней оглядел Ребекку.
— А по мне, так вид у нее здоровый, — заявил он, без особой, впрочем, уверенности.
— Вы же не врач.
— И что же у нее за хворь?
— Я скажу вам, какой хвори у нее нет. Мисс Паттерсон — не глухая и не слабоумная, так что можете обращаться прямо к ней.
— А! — шериф неловко поерзал, побагровев еще сильнее. — Так вы, стало быть, больны, мэм?
Девушка беспомощно взглянула на Джейка. Он ухитрился убить разом двух зайцев: отвлечь Ребекку от мучительной мысли, что родная мать не желает с ней встречаться, и дать понять, что клиентке незачем совать свой нос в расследование.
— Знаете, Фарли, мы трое все-таки не настолько близкие друзья, чтобы так, запросто обсуждать здоровье Ребекки.
— А… ну да, само собой. — Шериф поднялся, взял со стола фуражку и вытер потную ладонь о форму. — Ладно, гм… приятно было познакомиться.
Он попытался выдавить улыбку, но безуспешно, и торопливо вышел, задев по дороге пару столиков.
— Вот идет шериф, повергнутый в смятение, — прокомментировал Джейк, когда дверь за Гейтсом захлопнулась.
— Какого черта вы сказали ему, что я больна? — сердито спросила Ребекка.
— Я ему этого не говорил. Он сам так решил. А потом, вам и вправду нужно знать медицинскую историю ваших родителей. Это единственная законная причина ваших поисков, какую я могу придумать. Все выводы Гейтс сделал сам.
Джейк был доволен тем, что так легко расправился с врагом. Он откусил большой кусок сандвича и кивнул. Гейтс был прав — барбекю здесь отменное.
Краем глаза он увидел, как Ребекка поднесла ко рту свой сандвич, но тут же отложила его и решительно отодвинула тарелку.
— По-вашему, он действительно знает мою мать? — вполголоса спросила она.
— Возможно. Или же просто следует приказам нашего доброго друга мэра.
Так и должно быть, подумал Джейк. Пусть так и думает. У нее уже зародились сомнения — вот и прекрасно. Надо постараться укрепить эти сомнения — пускай уезжает к чертовой матери в Даллас и устраивает свою жизнь, как, по словам Гейтса, сделала ее мать. И все же какой-то демон в душе Джейка искушал его прогнать печаль и боль из зеленых русалочьих глаз.
— Вы считаете, что он и впрямь выполнял поручение вашей матери — внушить вам, что она не желает вас видеть?
— Я вам уже говорила — для меня это не имеет абсолютно никакого значения. Я не жду, что кто-то зарежет в мою честь упитанного тельца. Мне просто нужно знать… вот и все.
Джейк не верил ей, но сама Ребекка изо всех сил старалась убедить себя, что это именно так. Он пожал плечами.