Джейк откинулся на спинку кресла, скрестив на груди загорелые мускулистые руки — отделяясь, отгораживаясь от собеседницы. Ребекка хорошо знала этот жест. Умение читать язык жестов входит в обязанности менеджера по кадрам — а Ребекка была очень хорошим специалистом в своем деле.
— И вы хотите, чтобы я отыскал ваших настоящих родителей?
— Совершенно верно.
— Вы могли бы обратиться в специальные агентства…
— Я это уже сделала.
— Значит, ваши родители не пытались вас разыскать?
— Нет. Не думаю. Уверена, что не пытались.
Ребекку задело, что он заговорил об этом.
— Вы ищете их по причинам медицинского характера?
— Нет.
— Если ваши настоящие родители вас не ищут, уверены ли вы, что хотите их найти?
Пальцы Ребекки сильнее стиснули сумочку. Она и не ожидала, что подвергнется допросу третьей степени.
— Иначе я бы сюда не пришла. Я должна их найти.
Торнтон взял со стола карандаш и принялся вертеть его в руках, не сводя с нее пристального взгляда.
— Значит, уверены.
Это был не вопрос, не утверждение — он попросту сомневался в ее словах.
У Ребекки уже не осталось сил спорить. Она поднялась с кресла и сверху вниз посмотрела на детектива.
— Кажется, я ошиблась. Вы явно не заинтересованы в том, чтобы заняться моим делом. Извините, что отняла у вас столько времени.
Торнтон жестом приказал ей сесть.
— Успокойтесь. Я ведь не сказал, что ваше дело меня не интересует. Мне просто нужно, чтобы вы твердо решили — действительно ли вы хотите разыскать своих родителей. Я занимаюсь частными расследованиями вот уже пять лет и могу заверить вас: подобные воссоединения семей далеко не всегда приносят счастье. Если ваши родители сами вас не ищут, они, возможно, не слишком обрадуются тому, что их нашли.
У Ребекки вдруг ослабли ноги, и она почти без сил рухнула в кресло.
— Я знаю. Знаю…
Она потянулась к кейсу, раскрыла его на коленях и вынула письмо. Без единого слова Ребекка протянула его Торнтону и вручила тайну всей своей жизни человеку, которого, похоже, нисколько не интересовали ее проблемы.
Джейк принял сложенный листок бумаги от хорошенькой нервной женщины, которая сидела в кресле напротив. В ней странным образом сочетались хрупкость и решимость. Многие его клиенты приходили к нему в смятении, которое говорило без слов: «Мне бы надо это узнать, но, Боже мой, как не хочется!» Вот почему Джейк все чаще и чаще предпочитал иметь дело не с частными лицами, а с фирмами. Безликими. Лишенными эмоций. Безопасными.
И даже когда ему приходилось работать на частных клиентов, он без устали напоминал себе, что всего лишь зарабатывает на жизнь — и ничего более. Его дело — выяснить то, что клиент желает узнать. Зачем клиенту это знание, что он станет с ним делать, как повлияют эти сведения на его жизнь — все это Джейка уже не касалось.