«Что же тут особенного, — стал опять успокаивать я себя. — Это, так сказать, контроль в действии. Люди не любят, чтобы кто-то за их счет ужинал. Если даже на несколько тысяч честных покупателей попадется один нечестный…»
— Иван Данилович! — закричала вдруг продавщица. — Идите-ка сюда!
Иван Данилович, очевидно директор, вышел из кабинета и вперил в меня взгляд удава.
Теперь никакого сомнения не оставалось: меня подозревают. Думают, что мои карманы набиты консервами и шоколадами. Прежде чем взять сырки, я сунул руку в левый карман и вывернул его. Затем то же проделал с правым. Пусть убедятся, что ошиблись, что подозревают кристально чистого человека…
— Получите с меня деньги за товар! — громко, на весь магазин, сказал я кассирше.
Не отрывая от меня взгляда, она пробила чек. А контролерша, которой я вручил его, покачала годовой:
— Ай-яй-яй!
— Ай-яй-яй! — повторил Иван Данилович и вплотную подступил ко мне.
— Что «ай-яй-яй»? — взревел я.
— Такой симпатичный на вид…
— И что? — выпятил я грудь. — Хотите сказать, что симпатичный, но…
— Но очень дефицитный, — сказал Иван Данилович. — Никак не могу достать такой шарфик, как у вас. Полгода внушаю своим подчиненным: если где-нибудь увидите такой вот пестрый, покупайте за любую цену. Очень он мне нравится!..
Я познакомился с ним в купе скорого поезда. На третьей минуте нашего знакомства мы уже знали, что держим путь в один санаторий.
Тщедушный попутчик, которого звали Василием Федоровичем, сделал неудачную попытку забросить свой огромный чемодан на верхнюю полку. Чемодан с грохотом скатился вниз, стукнув при этом по голове хозяина. На лбу его начала вздуваться шишка.
— Приложите вот это, — протянул я пятикопеечную монету.
— Не надо, ни в коем случае, — возразил Василий Федорович.
Он снова взял в руку чемодан и с решительностью штангиста, который решил идти на побитие мирового рекорда, поднял его над собой.
На этот раз Василий Федорович вместе с чемоданом свалился на пол. Я бросился ему на помощь.
— Ни за что! — услышал из-под чемодана его голос. — Сам упал, сам и встану.
Вставал он медленно, с оханьем и аханьем.
— Никогда не думал, что чемодан окажется таким тяжелым, — смущенно улыбнулся он.
— Разрешите, я помогу вам, — предложил я.
— Не разрешаю! — строго сказал Василий Федорович и уже чуть мягче добавил: — Понимаете, это дело принципа…
Полчаса он боролся с чемоданом. Были такие моменты, что казалось, чемодан вот-вот окажется на верхней полке. Но в последнее мгновение Василий Федорович не выдерживал и вместе с чемоданом падал на пол.