Встреча с пришельцем (Прокопенко) - страница 4

Вот оно что! Теперь только до меня дошло, почему над моей кроватью висит температурный лист с другой фамилией. Почему моя жена Люся рыдала в трубку, когда ей передавали от меня привет. На Валентине в момент катастрофы был мой пиджак с документами. Потому и решили, что погиб Вячеслав Гарпун, то есть я. Поэтому-то Люся и повторяла: «Бедный Славичек, тебя не узнать». И, похоронив Валентина, она думает, что похоронила меня…

— Я спрашиваю, что с тобой? Может, доктора позвать? — словно сквозь стену услышал я голос Шота Георгиевича.

— Не надо. Мне уже лучше, — поспешил я его заверить.

— Тогда пойду, — поднялся он. — Может, заснешь.

Итак, я похоронен… Невероятно! Поэтому-то никто и не интересуется моей судьбой. А у меня, грешным делом, где-то в глубине души шевелилось что-то похожее на обиду: коллектив называется, друзья-приятели! Никто и не полюбопытствовал, почему товарищ из отпуска не вернулся! Выходит, зря я так о них думал. Они, наверное, исполнили свой моральный долг: похоронили, теплые слова над могилой сказали, помянули… И вдруг я возвращаюсь живой! И почти здоровый! Что такое несколько переломов в сравнении с жизнью! Правда, шрам на щеке, и глаз немного косит, и нос реставрированный, и зубов передних нет. Кстати, что себе думает стоматолог? Обещал в среду примерку сделать, а сегодня четверг… Да ладно, он и так молодец: согласился в больницу приходить. Это все Шота Георгиевич. Он его привез. Смогу ли я когда-нибудь хоть частично отблагодарить этого человека за все, что он для меня делает?..

Значит, в то время, когда я лежал без сознания в больнице, Люся приезжала сюда? С каким-то мужчиной… Длинный нос и трубка? Это, наверное, Генка. Может, ему позвонить? Чтобы подготовил Люсю к моему приезду. Подобный сюрприз не для ее нервов…

По я так никому и не позвонил. Уже имея в кармане билет на самолет, я было подошел к окошку междугородного переговорного пункта, но передумал. Разве нескольких минут достаточно, чтобы все объяснить? Прилечу домой, там все и станет на свои места…

Провожал меня Шота Георгиевич вместе с родственниками. Провожал, как провожают в дальнюю дорогу сына, — с щедрыми наставлениями и не менее щедрым провиантом. Не успокоился, пока я его клятвенно не заверил, что в следующем году обязательно приеду в гости с женой и дочкой.


3

Стюардесса объявила, что наш самолет идет на посадку, и попросила пристегнуть привязные ремни. Моя правая рука все еще не слушалась — доктор сказал, что ее придется долго, а главное, регулярно тренировать. А делать все левой пока было непривычно. С трудом справился с ремнями. И подумал о том, как буду писать. Еще в больнице попробовал левой рукой — выходили очень смешные буквы.