— Нужно вызвать милицию, — сказал кто-то.
Наконец администратор заговорила путано, заикаясь:
— Я его сразу узнала… Только глянула, поняла — это он. Глаза как у кобры… Смотрит так и приближается… А я сама поднимаюсь ему навстречу. Лицо каменное. Протягивает руку, а я, словно по чьей-то команде, ему подаю свою… Пожатие у него холодное, как У статуи… Держит меня он за руку, а у меня вроде бы пол из-под ног уходит. Хочу крикнуть — язык не слушается, прилип, и все… Какое горе! И за что мне такое наказание?! Что я плохого людям сделала?..
Она опять зарыдала.
— Успокойся, Маня. Вон милиция прибыла, — стала утешать ее женщина в белом халате.
Но Маня зарыдала еще громче.
4
Несмачный просматривал дела и все больше впадал в уныние. Схожесть ситуаций выводила его из себя. Хоть бы какая-нибудь деталь, за которую можно было бы зацепиться! Хоть бы какая-нибудь подробность, наводящая на размышления! Ничего этого не было.
Он понимал беспомощность своих местных коллег. Этот тип с гипнотизирующим взглядом так неожиданно появлялся, как, впрочем, и исчезал, что надеяться задержать его на месте преступления было бы наивно. Не делать же засады во всех без исключения учреждениях в ожидании его визита. Даже самоуверенный Картопляный, начальник уголовного розыска, с которым Несмачный знаком не первый год, и тот сегодня на оперативке выглядел растерянным. Все повторял: «Ну и орешек!»
— Разрешите? — В приоткрытую дверь заглянула женщина.
— Прошу, — сказал Несмачный.
— Мы тут вдвоем с приятельницей, если не возражаете?
— Не возражаю, — улыбнулся Несмачный.
Они сели напротив стола и заговорили, перебивая ДРУГ друга.
— Поверьте, это какое-то недоразумение. Мой Вася — щедрая душа. Он добрый человек и просто оказывал всем услуги. — Стройная шатенка расстегнула кожаное пальто, демонстрируя на длинной тонкой шее толстую золотую цепь, которая надежно выдерживала увесистый кулон с бриллиантами.
— А мой — кристально честный! — воскликнула блондинка. — Если бы вы только знали, сколько добра сделал он родственникам и знакомым! И все лишь за спасибо. — Ее мягкие волосы эффектно спадали на меховой воротник замшевой куртки. По щеке катилась слеза.
— Кто только не приходил, не звонил! И никому никогда он не сказал «нет». А люди ж нахальные, им только покажи, что ты можешь, — не отвяжутся! — строчила шатенка.
— Я своему не раз говорила: нельзя быть таким добрым. В наше время доброта не в моде. Она воспринимается как мягкотелость, на тебя усядутся верхом и погонять будут, — вторила подруга.
— Ничего не понимаю, — пожал плечами Несмачный.