— Рад, рад безмерно, что снова вижу вас! — воскликнул Виктор Дмитриевич, блеснув сначала очками, потом глазами, которые за выпуклыми стеклами казались огромными, как у героев Диснея. — Друзья мои, я вас огорчу! Мне хочется похитить у вас прекрасную даму!
Он схватил Ольгу под руку, хотя эту руку она попыталась спрятать за спину. Ее бледное лицо сделалось жалким и невыразительным, как у кролика. Она взмахнула веером и двинулась с Козловым вдоль филармонической стены.
— Что все это значит? — спросила изумленная Настя. — Что за тайны? При чем тут Коровин? Значит, все правда… А кто этот смешной старик?
Самоварову пришлось вкратце и без особо компрометирующих Ольгу деталей все рассказать жене. На это ушло минут десять. Насте было интересно, зато остальная публика маялась и роптала. Некоторые успели сбегать к администратору и в кассу, чтобы поскандалить. Скандалистам вернули деньги за билеты (говорят, кто-то показал кассирше газовый пистолет), и они разъехались по ресторанам и ночным клубам.
Однако основная масса меломанов не сдавалась. Они желали видеть и слышать своего кумира. Они же пустили слух, что Парвицкий скончался.
— Чепуха, — сказал опытный в подобных делах Самоваров. — Тогда бы нас отправили по домам. Значит, надежда есть.
— А зачем сюда приехала следовательница? Та, что ищет картины? — не понимала Настя. — Может, они где-то здесь спрятаны? В кадке с пальмой, которую унесли?
Перепуганное Ольгино лицо, черный веер и черные блестки то всплывали в нервной толпе, то пропадали за чужими спинами и затылками. Козлов вцепился в несчастную мертвой хваткой. Он что-то нашептывал ей на ухо, сверкал глазами, лучился улыбками.
— Вот видишь! — сказал Самоваров Насте. — Стал бы эксперт так веселиться, если б его друг Парвицкий дал дуба?
Наконец Ольга сбежала от своего кавалера и снова укрылась за колонной.
— Коля, это ужасный человек, — прошептала она.
Ее лицо горело пятнами. Она нагнетала на себя прохладу с такой силой, что от каждого взмаха ее веера Настина челка взлетала надо лбом, и даже рукав дамы, стоявшей метрах в полутора, заметно колебался.
— Скажите, а Парвицкий в самом деле умер? Козлов должен это знать, — не удержалась и спросила любопытная Настя.
— Ничего он не умер, — ответила Ольга, — что ему сделается? Козлов рассказывает невероятные вещи. Боюсь, что врет! Якобы у Парвицкого прямо здесь, в филармонии, украли скрипку Страдивари.
— Как здорово! То есть ужасно, — поправилась Настя. — Это точно? Не может быть! Я, кажется, фильм такой видела, но никогда не думала, чтобы на самом деле…