— Давай снимать поскорее! — торопливо продолжала Алена. — Извелась я! Сил моих более нет!
— Ишь, загорелось ей! — возмутилась Степанида. — Терпела, терпела — и на тебе! Условились же — на Алену равноапостольную.
— А раньше никак нельзя?
— Боязно… — призналась Степанида. — Может не выйти. И всё одно — мне же перед тем нужно двенадцать дней пост держать, да и тебе не помешало бы.
— Буду держать пост, буду! — пообещала Алена. — Когда начнем-то?
— Господь с тобой, попробуем, только уймись. Подгадаем к полной луне, прикинем, когда пост начинать.
— А сейчас у нас?..
— Алена! — возмутилась Рязанка. — Кого я на небо глядеть учу? Квашню вот эту? Или ухват печной?
Упрек был заслуженный, и Алена, сделав сразу же виноватое личико, заговорила о другом.
— А что, Степанидушка, есть ли на Москве сильные мужики-ведуны?
— На кой те леший мужик-ведун понадобился?
Алена рассказала наконец, как помешали Феклице Арапке порчу на жениха навести.
— Знала же, что совсем слаба стала старая кочерыжка! — огорчилась Рязанка. — Самой пойти надо было. Встала бы сзади да в уголку — никто б меня и не приметил… Мужик, говоришь? Старый?
— То-то и оно, что не старый, а сильный.
— Ну, ты у нас тоже не стара, да сильна, силу девать некуда… Не старый, говоришь? Кудлатый и с горбом, вроде Арапкиного? Ну? И на роже две бородавки большие слева, одна прямо на ноздре сидит, с горошину? Он?
— Да что ты такое несешь, матушка? Нет у него никакого горба с бородавками! — возмутилась Алена. — Он молодец пригожий, брови соболиные…
— Брови, говоришь, соболиные?
Алена покраснела и бросилась обнимать Степаниду.
— Степанидушка, матушка, увидала я его — сердце зашлось! Кабы не в храме…
— Знаешь, девка, что бывает, когда ведун с ведуньей сойдутся? — строго спросила Рязанка. — Они если и помилуются, то недолго. Потом силу начинают пробовать, у кого какая да чья одолеет. Искры, гляди, полетят, если ты с ведуном сойдешься! Я тебя знаю, ты и до Кореленкина завещаньица упрямая была.
Алена задумалась.
— А если у него сила больше моей? — с надеждой спросила она.
— Твое счастье, коли так.
Не на шутку растормошил Аленину душеньку тот загадочный ведун. Обнаружилось это ночью, когда Степаниде пришлось вставать, свечу церковную зажигать и углы закрещивать от похотного беса Енахи. Этот мерзопакостный Енаха, воспользовавшись взбудораженностью Алениной, таких снов ей навеял, каких отродясь она не видывала, и по-всякому ласкал ее в тех снах ведун, и не осталось в ней стыда, зато вместо него бабья сила проснулась немереная, такая, чтобы всего, что мужик бабе дать может, взять у него с избытком, до боли, до стона!..