Тут журналист латышской газеты ставит многоточие. То есть мы можем думать, что Рогозин выступил с потрясающей речью, после которой собравшаяся у "Белого дома" толпа, не раздумывая, ринулась "на подвиги", т.е. громить свою собственную страну. Но, поскольку Дима рос в благополучной семье военного летчика (которые тогда регулярно получали весьма неплохую зарплату) и вкушал все прелести жизни советской "золотой молодежи", то, видно, он понес тогда в эту толпу такую околесицу "о демократии", что и теперь об этом приличному человеку неудобно было бы вспоминать. Потому-то журналист из дружественной Рогозину Латвии ограничился многоточием.
Как бы там ни было, Рогозина заметили и время от времени, когда это было нужно, стали выпускать с "парой слов о демократии" то на радио, то на телевидение. Когда же Эдуард Амвросиевич успешно отбыл устанавливать "демократию" в своей родной Грузии и заодно душить там русских и прочих русскоязычных "империалистов", Рогозин, в противовес своему крестному, стал громко защищать этих несчастных от распоясавшихся во всех "демократических республиках" националистов. Дело это по тем временам было весьма доходное — я имею в виду прежде всего в плане приобретения политического капитала. Кто тогда только этим ни занимался — даже мэр Москвы Лужков внес в него свою весомую лепту в виде отчаянной борьбы за Крым и крымчан. А пока эти и подобные им господа соревновались в красноречии, в Прибалтике, да и в прочих странах СНГ, кроме Беларуси, русских душили не только в переносном, но и прямом смысле все кому не лень. Каждый национальный деятель считал не только возможным, но и необходимым если не пнуть русского в лицо, то плюнуть ему в спину. И когда уже многие говоруны, устав обманывать своих сограждан в ближнем зарубежье, посчитали, что честнее предоставить им самим выбираться из этой западни, Рогозин продолжал сеять у зарубежных россиян иллюзии, что Москва о них думает и скоро, очень скоро им поможет, заступится. В 1995 году он участвовал в выборной кампании созданного под это избирательного объединения "Конгресс русских общин" (КРО), которое возглавляли небезызвестные Скоков и Лебедь. Поверив эти господам, русские в ближнем зарубежье, в том числе и в Калининградской области, отдали за них свои голоса, и благодаря этому "конгрессмены" оказались в Госдуме, на авансцене российской политики.
ПРОБЛЕМУ РУССКИХ МОЖНО БЫЛО ДАВНО РЕШИТЬ
Если Скоков и Лебедь вскоре нашли себе по душе другие игры, то Рогозин последовательно разрабатывал столь удачно найденную золотоносную жилу. И на этом поприще "борца за русских в ближнем зарубежье", а точнее, на щедром словоблудии об этой борьбе, продолжил наживать политический капитал.