– Пей, и бегом в землянку!
При выплывшем из-за тучь месяце, Андрей рассмотрел растерянное выражение его лица.
– Оставь своим уродцам. – Ухмыльнулся Андрей и, обхватив грудь руками, неторопливо побрел в сторону посёлка. Сначала все молча, смотрели ему вслед. Затем послышалась брань, похожая на ночную собачью перекличку, в которой особенно ясно прослушивался голос начальника.
Иришка ужаснулась, увидев ввалившегося за порог, обледеневшего мужа.
– Водки дай… – с трудом выговорил он.
Утром пришла мать, получив телеграмму от старшей сестры, проживающей в сотне километров от них в небольшой деревушке.
– Пишет, гораздо занедужила. – Примеряя свитерок на развеселившегося внука, сказала она. – Что-то Андрея не вижу. Ушёл куда?
Андрей поднялся с постели, сунул ноги в лохматые тапки и вышел из-за перегородки.
– Здравствуй, мам.
– Павлина, говорю, захворала гораздо. Ехать надо. Одна она там. Самого с реки никак не дождаться.
Андрей взял папиросы и ушёл на кухню.
– Думаю, не пойдёшь ли к нему, раз собирался? – спросила мать.
И, Андрей не сдержал обиды, чёрствой коркой подкатившей к горлу.
– Я вчера у него был. С весьма добрыми намерениями. А меня его шакалы, из полыньи в полынью протащили, как приманку для налимов!
Мать охнула, скрестив руки на груди, глянула в передний угол, выискивая там святые образа и, не найдя, трижды перекрестилась.
– Господи! Что же это такое делается-то-о? Совсем ополоумел! Сына в полынью… – Она беззвучно зарыдала, прикладывая к глазам концы накинутого на плечи платка. – Уеду я к Павлине… Навсегда уеду. Не могу больше с ним жить! Не могу-у…
Андрей пожалел, что рассказал об этом матери, подтолкнув её к столь решительным действиям, но молча, продолжал курить, изредка покусывая кулак.
Антонина удивилась, увидав на пороге своего дома Луку Михайловича. Она даже забыла ответить на приветствие. Тот снял с плеча рюкзак и спросил:
– Есть ли у тебя, дочка, тазик какой?
Антонина прошла на кухню и оттуда крикнула:
– Бак бельевой подойдет?
– Давай. В бак больше влезет.
Антонина поставила перед ним бак. Нежданный гость запустил руку в рюкзак и, достав из него большого судака, небрежно, как это делают все рыбаки, швырнул его на дно бака. После достал щуку и проделал то же самое.
– Знаю, трудно тебе одной горе мыкать. Ты, ведь, с моим вместе росла, вон дока…
– Спасибо большое. Только куда её столько?
– Ничего, сейчас не лето, не испортится. Вот ещё… – он из нагрудного кармана достал пачку денег и протянул их Антонине.
– Нет, Лука Михайлович. – Замотала она головой. – Этого принять я не могу. С какой стати? Спасибо, конечно. Но…