…Маленькой изящной ложечкой Изольда подцепила вишенку, смакуя, положила ее на язык, потом, оглянувшись по сторонам, быстро собрала пальцем последние крошки шоколадного пирожного и отправила их в рот. Приятный вкус горького шоколада с вишневым пралине и карамелью заставил девушку зажмуриться от удовольствия, несколько секунд она так и сидела, блаженно закрыв глаза и вслушиваясь в негромкие звуки заводной ирландской музыки, звучащей из динамиков. С этого места отчетливо просматривается лестница, по которой она сейчас поднимется на заветный третий этаж, где ее ждет Макс Райнис… Изольда только что позвонила любовнику и сказала, что через пять минут появится у него. Он был совсем не против. Во всяком случае, в его голосе отчетливо прозвучала радость, а это уже кое-что!..
Незаметная, как тень, официантка проворно убрала стеклянную посуду, стоящую перед Изольдой на круглом столике из такого же дымчатого прочного стекла: маленькое плоское блюдце с художественными наплывами клубничек по краю, высокий тонкий стакан для сока и маленькую кофейную чашечку, похожую на бочонок с ушком. Девушка лениво пошевелилась, решив взять еще один капучино, но, подумав, отказалась от этой мысли: третья чашка кофе явно будет лишней, да и пора уже идти.
Кивнув симпатичной молоденькой официантке, Изольда сунула деньги в замшевый фирменный конвертик с логотипом супермаркета и, грациозно покачивая бедрами, направилась к Максу. Этот путь она проделывала уже столько раз, что наизусть знала, сколько ступенек отделяет ее от любовника: пятнадцать в одном пролете и двадцать две – в другом, а еще маленький порожек прямо перед кабинетом, и все это застелено толстыми серо-голубыми дорожками с мягким ворсом, в котором утопают ноги!
Почему-то отчаянно волнуясь, девушка приблизилась к тяжелой, солидной двери, обитой светло-голубой кожей, мельком посмотрела на себя в зеркальце пудреницы, сделала глубокий вдох и постучала. Дожидаться ответа она не стала – вошла, мягко ступив с пушистой дорожки на плотный ковер, упруго принявший на себя вес ее тела; обежала глазами кабинет в поисках Макса, но вдруг оледенела, наткнувшись взглядом на красочный плакат, растянутый во всю стену.
Если бы ее любовник, как всегда, сидел за столом, вольготно раскинувшись в огромном вертящемся кресле, Изольда бы ничего не заметила; может быть, просто не рассмотрела деталей плаката за широкой мужской спиной. Но письменный стол пустовал, и девушка оказалась лицом к лицу со своим проклятьем, будь у нее в руках шпага или нож, она не задумываясь проткнула бы ненавистное изображение насквозь, и пронзала бы его снова и снова, пока то не превратилось бы в решето.