Грейс уже собиралась уходить, когда Эдди открыл глаза. Ему потребовалось значительное усилие, но он приподнял руку и поманил ее к постели. Она на цыпочках вошла в комнату и с трудом заставила себя улыбнуться. Удастся ли ей когда-нибудь вымолить прощение за содеянное? Она любила мужа. Ей пришлось чуть ли не убить его, чтобы выяснить это. Их слишком многое связывало, чтобы вот так легко отказаться от десяти лет, прожитых вместе. В конце концов Грейс решила, что, как бы там ни было, их брак стоит наладить вновь.
Когда она подошла достаточно близко, он осторожно притянул ее к себе и придвинул губы к ее уху. Грейс уже собиралась посоветовать ему, чтобы он берег силы, а поговорить они смогут и потом, но он явно решил сказать ей что-то немедленно. Его голос прозвучал хрипло и тихо; доктор предупредил, что у него несколько дней будет болеть горло после такой сильной рвоты.
— Найми адвоката, — услышала она его шепот.
Вилли напевал дуэтом с Тамми Уайнетт, включив мигалку правого поворота. Да, думал он, жизнь прекрасна. Он стал перебирать в уме блага, дарованные ему Богом: красивая жена, понимающая, что в такой вечер, как сегодня, мужчине может захотеться уйти из дома и насладиться парой бутылочек пива в компании друзей; здоровая семья; прекрасный конь, приобретенный практически даром у Джеми Джонсона. Конь обязательно станет победителем Гран-При, или он — не Вилли Кинг.
Не стоит обращать внимания на всю эту чушь между Эдди и Грейс. Когда сегодня днем он заскочил в контору к Эдди просто поболтать, тот сообщил ему, что Грейс готовит ужин для него. Ужин? На двоих? Он подмигнул зятю. Любой дурак мог бы догадаться, что это означает. Наверное сейчас они уже резвятся в постели, такие же счастливые, как в первую брачную ночь.
Песня кончилась, Вилли икнул. Он свернул на дорожку и заметил фургон, проехавший мимо него в противоположном направлении. Водитель дружески махнул ему, когда они поравнялись. Вилли помахал в ответ и усмехнулся, подумав, кому это — Эмме Рэй или Джорджии — не сидится дома.
Он устал, и ему хотелось поскорее лечь и заснуть. Вилли вылез из машины и направился к дому. Он удивился, заметив, что Джорджия забыла оставить свет включенным для него, как делала обычно, когда он поздно возвращался домой. При серебристом свете луны трудно было разглядеть ступеньки в темноте. Он тихо ругнулся, споткнувшись на верхней ступеньке, и нащупал дверную ручку.
Вилли рванул дверь и чуть не свалился с крыльца. Проклятая дверь была закрыта. Он дернул вновь, но та оставалась закрытой. Даже не просто закрытой: она была заперта. Он забарабанил в дверь, гремя дверной ручкой, и заорал: