Лариса сидела на самом краешке кресла едва дыша.
— Вы, похоже, готовый специалист, хотя по вашему резюме этого не скажешь. Любите машины?
— Очень, — призналась Лариса.
— Сами водите?
— Да.
— А что, если не секрет? — поинтересовался мужчина.
— RAV4, — честно ответила она.
Он озадаченно замолчал.
— Не понял, — сказал он через минуту. — Зачем женщине, имеющей собственный RAV, продавать чужие автомобили?
Она смущенно улыбнулась.
— Просто я не хочу сидеть дома. Я хочу двигаться, общаться, быть среди людей.
«Хочу знать, что я нужна», — подумала Лариса, но не сказала.
Мужчина похрустел пальцами, принимая решение.
— Ну что ж, — сказал он наконец. — Это, конечно, несколько необычно… Но в остальном вы мне подходите. Что касается зарплаты, то у нас тут все серьезно. Зарплата белая, все отчисления, соцпакет. Заработок, конечно, не столичный, но тем не менее: оклад плюс процент от стоимости каждой проданной машины. Согласны?
— А «пежо» мне зачтется? — спросила Лариса.
— Зачтется, — улыбнулся мужчина и сразу помолодел.
— Когда приступать? — спросила она.
— А вы уже приступили, — хмыкнул он. — Так что не сочтите за наглость — идите и работайте!
Лариса встала со своего места, но внезапно покачнулась и схватилась за спинку кресла.
— Что с вами? — переполошился мужчина. — Вам плохо?
Ей действительно стало очень плохо.
— Извините, как ваше имя-отчество? — спросила она почти шепотом.
— Ох, простите! С этой запаркой я совсем забыл… Владислав Сергеевич.
— Видите ли, Владислав Сергеевич, я вас… — она замялась, — немножко обманула.
Он испуганно смотрел на нее, ожидая продолжения.
— Мне на самом деле сорок пять… почти… а не сорок, как я написала в резюме, — выдохнула Лариса.
Ну вот. Она призналась. Сейчас он позовет охрану и с позором выставит ее за дверь. И зачем она только соврала? А ведь так хорошо все начиналось. У нее от разочарования выступили слезы, и она наклонила голову, чтобы скрыть их. Стыд-то какой!
— Это все? — спросил он слабым голосом.
Она кивнула, не поднимая глаз.
— Точно? Больше нет никаких скелетов в шкафу? Мужа-наркомана? Брата-рэкетира?
Она покачала головой, улыбнувшись сквозь слезы:
— Нет. С этим у меня все в порядке. Только мои сорок пять…
— Да хоть пятьдесят пять! — в сердцах бросил Владислав Сергеевич. — Ну нельзя же так людей пугать! Я уж думал, что-то серьезное стряслось… Все, Лариса Евгеньевна, идите работать, пока мне клиенты салон не разнесли. До Нового года осталось… — он глянул на большие стенные часы, — всего четыре дня, двенадцать часов и сорок минут, а у меня дел невпроворот.
Он помахал левой рукой, выпроваживая ее из кабинета, а правой уже схватился за телефон.