Не раздумывая ни секунды, Николь схватила ее, сунула в рот, чтобы не занимать руки, и выскочила в коридор, хозяйки дома еще не было видно, но она могла появиться в любой момент.
«Проглочу ее, если что», — решила Николь, и сама едва не расхохоталась, представив в своем желудке отпечатки их с Роном страсти.
Добежав до другого конца коридора, девушка бросилась вниз по лестнице, но сбежав на первый этаж, вдруг увидела девочку, сидевшую на ковре в холле перед телевизором. Не обернувшись, Нора негромко произнесла:
— Я так и знала, что ты — фея, Николь.
Остолбенев, Николь нервно кашлянула, выплюнула на ладонь флэшку. Ее голос прозвучал неуверенно и почти незнакомо ей самой:
— Я — фея?
— Я видела, как ты пролетела мимо окна.
«Ну да, я так неслась, что по скорости это, наверное, напоминало полет», — согласилась Николь.
— А кто еще меня видел? — насторожилась она.
— Никто. Я здесь одна.
Было что-то настолько сиротливое в том, как прозвучала эта фраза, что вместо того чтобы бежать, Николь быстро подошла к девочке и, опустившись на колени, прижала ее к себе.
— А ты умеешь петь, как Кэтрин? — не удивившись, спросила Нора.
— Нет, милая. Так умеет только Кэтрин. Она очень хорошая, правда?
— Я люблю ее, — серьезно отозвалась девочка. — Она вся такая светящаяся…
— Светящаяся? Да, действительно.
— И мой папа сделал ее веселой.
— Сделал?
— Кэтрин сначала была грустной феей, такой голубоватой. А после того, как папа уговорил ее попрыгать на батуте, она стала золотистой. Теперь ей можно ездить на голубой машине…
Николь понимающе протянула:
— А-а, вот как.
— Папа и меня хочет сделать веселой. Только мама против. Она ведь сама не умеет веселиться, и боится, что мне тогда станет скучно с ней. Поэтому она и сад не велит трогать. Чтобы он оставался запущенным и печальным. И я вместе с ним.
— Даже так? — поразилась Николь. — Этого я и не подозревала. Нора, а скажи мне… Скажи мне одну вещь. Даже не знаю, как спросить… Вот если бы твои мама с папой… решили пожить в разных домах…
Девочка спокойно уточнила:
— Развелись?
— Ну да, — с облегчением выдохнула Николь. — Именно. С кем тебе труднее было бы расстаться? Ужасно жестокий вопрос, я понимаю…
Чуть опустив голову так, что ее подбородок уперся в руку Николь, она тихо проговорила:
— Мне очень трудно было бы без мамы…
«Черт!» — простонала Николь про себя.
— Но без папы я просто умерла бы, — закончила Нора виновато.
Николь сразу воспрянула духом:
— А, вот как! Ну, тогда…
Она не успела закончить фразу и даже забыла, что такого важного хотела сказать, потому что наверху раздался вопль полный ярости. Отпрянув от девочки, Николь пробормотала: