— Можешь не волноваться, — вмешался Джеймс. — Ты получишь содержание.
— От тебя я не возьму и шиллинга.
Грегори в сердцах сплюнул.
— Не будь идиотом. А как же леди Кэролайн? — спросил Джеймс.
— А она тут при чем?
— Насколько я слышал, ты собирался жениться на дочери графа Этвуда, — заметил Джеймс. — Понимаю, ты не привык заботиться о финансах, но все же стоит подумать, на что ты намерен жить дальше.
— Ты предлагаешь ежемесячное содержание?
— Да, но не без определенных условий.
— То есть я должен работать?
— Насколько я понял, эта тема тобой не рассматривалась. Дело в следующем: наш отец владел множеством поместий. И хотя все они управляются грамотными людьми, лишний человек никогда не помешает. Ты станешь своего рода ревизором, и я буду платить тебе хорошее жалованье.
Грегори покосился на герцогиню.
— Ты собираешься спокойно сидеть и слушать, как он говорит мне гадости?
— Его идея не лишена смысла, — задумчиво ответила старуха.
Грегори ткнул в Джеймса пальцем.
— Я с тобой еще разберусь, братец! — выпалил он и вылетел из комнаты.
В глазах герцогини зажегся огонек удовлетворения.
— Я была права: ты берешься задело железной рукой. В этом сезоне в обществе полно богатых невест. Выбери одну из них.
Джеймс наконец потерял терпение и сказал намного резче, чем намеревался:
— Вы что-то перепутали, ваша светлость. Я не Грегори. И мной вы не сможете управлять.
На следующее утро, ровно в семь часов, Коутс вошел в спальню хозяина. Работая в «Линкольнз инн», Джеймс предпочитал вставать рано, а потому, уже проснувшись, расхаживал по комнате в халате.
— Вы плохо выглядите. Неужели первую ночь в этом замке провели за бутылкой виски старого герцога?
Джеймс покосился на верного камердинера, явно пребывавшего в дурном расположении духа.
— Ты не нашел общего языка с кем-то из слуг?
Коутс положил на умывальный столик принадлежности для бритья и умывания.
— С этим все в порядке. Но если я должен одевать и брить вашу светлость, мне было бы полезно знать, в каком вы настроении.
— Если ты должен знать, сообщаю: ничего я не пил. Просто не мог уснуть в незнакомой обстановке.
— Ха! В прошлом в спальнях самых разных дам у вас не было такой проблемы.
— В том-то все и дело, — вздохнул Джеймс. — Я ни в одной из них не спал.
Коутс нахмурился.
— Причина вашей бессонницы проста: не следовало ее отпускать.
Камердинер, разумеется, имел в виду Беллу. Он стал раздражительным, когда узнал, что Джеймс отдал ей деньги за Уиндмур и они расстались в Лондоне. Не приходилось сомневаться, что Коутс был горячим сторонником Беллы Синклер. Он пел ей дифирамбы с тех самых пор, как у Джеймса спал жар. Она ухаживала за ним, говорил Коутс. Она нашла доктора Гримсби и убедила его приехать в Хартфордшир, повторял Коутс. Она спасла ему жизнь, постоянно напоминал Коутс.