— О, Джеймс… — только и смогла выговорить Белла.
Он нежно целовал ее лоб, щеки, нос. Его губы были теплыми и мягкими.
— Прости, что не произнес этих слов раньше, дорогая. Я был глуп — боялся любить, не желал никому открывать свое сердце, опасаясь быть отвергнутым.
Любить — значит обнажить душу, испытывать самые разные эмоции, в том числе не слишком приятные и даже болезненные. Джеймс всю свою взрослую жизнь старался защитить себя от этой опасности. Отвергнутый семьей в раннем детстве, он научился никому не доверять, ни в ком не нуждаться. Свои детские обиды он считал формой слабости. Став успешным барристером, он поклялся больше никогда не быть слабым. В результате он долго прятал даже от себя свои чувства к Белле и оправдывал свои действия одним только желанием защитить ее, поскольку не был готов сказать правду ни ей, ни себе.
— Я люблю тебя всем сердцем, всей душой, Белла. И только это имеет значение. И мне ничего не нужно — ни успешной карьеры, ни герцогского титула и связанных с ним богатств, если тебя не будет рядом. Я хочу жениться на тебе, иметь с тобой детей и стареть вместе с тобой. После всего, что случилось сегодня, ты все еще хочешь выйти за меня замуж?
Вскрикнув от радости, Белла бросилась в объятия любимого.
— Я люблю тебя, Джеймс, и буду с тобой рядом сегодня, завтра… всегда.
Вдовствующая герцогиня оказалась права. Им действительно пришлось разбудить священника. Отец Стивенсон вошел в церковь, даже не поправив перекосившийся воротничок; его седые волосы торчали дыбом. Но если он и возмущался, что его вытащили из постели среди ночи, чтобы выполнить обряд бракосочетания, одного сурового взгляда вдовствующей герцогини было достаточно, чтобы недовольная мина превратилась в приветливую улыбку. А когда он открыл требник, все следы раздражения исчезли вовсе. Он прочистил горло и бодро начал обряд.
Хотя венчание было спонтанным, оно оказалось очень красивым и приятным. Леди Эвелин держала цветы Беллы, а Брент был шафером Джеймса. Харриет сидела на скамье рядом со вдовствующей герцогиней, а Джек и Энтони за ними.
После обмена клятвами и объявления жениха и невесты мужем и женой Джеймс привлек к себе Беллу и поцеловал. Он все еще целовал ее, когда священник ушел, а вслед за ним рука об руку удалились Брент и Эвелин. Брент хлопнул Энтони по спине и по дороге к выходу изрек:
— Я же давно говорил ему.
Белла вдруг отвернулась и мило покраснела. Джеймс проследил за ее взглядом и только тогда заметил, что вдовствующая герцогиня все еще сидит на месте и смотрит на них с совершенно нехарактерным для нее выражением лица. Джеймс мог бы поклясться, что заметил в ее глазах слезы!