— Какие новости?
— Том не явился на службу, и бобби пришел забрать его силой. — Тео вздохнул. — Бедная старушка мама. Что она могла сделать? Сказала парню правду: что Тома здесь нет и она не представляет, где он, что он живет один с тех пор, как его ранили. Не смог вернуться в родительский дом после Дюнкерка.
— Он был эвакуирован?
Тео кивнул.
— С большим трудом. После этого он много недель провел в госпитале; нога его зажила хорошо, однако мои сестры считали, что он вернулся из больницы не таким, как прежде. Смеялся в тех же самых местах, но после паузы. Как будто читал строки сценария.
Неподалеку заплакал ребенок, и внимание Тео переключилось на дорожку вдоль реки; он слабо улыбнулся и пояснил:
— Мороженое уронил. Суббота в Патни — не суббота, если какой-нибудь несчастный малыш не лишится мороженого на этой дорожке.
Я подождала продолжения, а когда не дождалась, поторопила старика как можно осторожнее:
— И что же случилось? Как поступила ваша мать?
Не переставая наблюдать за дорожкой, он побарабанил пальцами по спинке скамейки и тихо проговорил:
— Том ушел в самоволку в разгар войны. У бобби были связаны руки. Но он был хорошим человеком и дал нам отсрочку из уважения к папе; дал матери двадцать четыре часа на то, чтобы найти Тома и отправить его на службу, пока все не стало официальным.
— Но она не смогла? Она не нашла его?
Старик покачал головой.
— Все равно что искать иголку в стоге сена. Мама и сестры были в ужасе. Они искали повсюду, но… — Он слабо пожал плечами. — Я не мог помочь. Меня не было рядом… я так себе этого и не простил. Я был на учениях на севере вместе со своим полком. Узнал, только когда получил мамино письмо. Но было уже поздно. Тома объявили в розыск.
— Мне так жаль.
— Он до сих пор в розыске.
Наши взгляды встретились, и я в смятении обнаружила, что его глаза блестят от слез. Он поправил толстые очки, поудобнее зацепил дужки за уши.
— Я проверяю это каждый год, поскольку когда-то прочитал, что некоторые типы находятся через десятки лет. Приходят на гауптвахту, поджав хвост, и за спиной у них — вереница ошибок. Отдаются на милость дежурного офицера. — Он поднял руку и позволил ей беспомощно упасть обратно на колени. — Я проверяю только из отчаяния. В глубине души я знаю, что Том не объявится ни на какой гауптвахте. — Тео заметил мое беспокойство, заглянул мне в глаза и добавил: — Чертовски бесчестная отставка.
Позади раздались голоса, я обернулась через плечо и увидела, как молодой мужчина помогает пожилой женщине пройти в сад. Женщина засмеялась его словам, и пара медленно направилась к розам.