Ну конечно же я идиот! Кретин и олигофрен в одном флаконе! С чего я решил, что кто-то поверит, будто бы никому не известный исполняющий обязанности гражданского начальника губернии, каких в империи сотня, посмеет сотворить что-то подобное?! Вторгнуться в обитель небожителей! Вполне естественно, выращенный на постоянно кипящей каше дворцовых интриг царь стал искать того, кто мог бы стоять за спиной разменной пешки. А кто из игроков ближе всех к семье Лерхе? Конечно, принц.
Мечтал о царской благодарности? Нате вам, кушайте с булочкой! Фигвам – индейская национальная изба вам, а не орден во все пузо! И со стороны Ольденбургского – тоже дуля. Ибо нечего покровителя в известность о своих махинациях не ставить. Так и конфуз мог выйти. Но, видимо, не вышел. Иначе этот барон совсем другие слова бы мне передал. Французский тоже весьма богат на изощренные ругательства.
А спасла меня, скорее всего, великая княгиня. Выкроила минутку, поделилась новостями с единомышленником. После того как несколько лет назад принц отошел от прямого управления императорским Вольным экономическим обществом, этим занялась как раз Елена Павловна.
Возможен вариант, что она показала Ольденбургскому письмо, чтобы посоветоваться. В конце концов, Петр Георгиевич гораздо лучше знает всю семью Лерхе, включая и как бы меня – Германа. Должна же она была убедиться, что это не бред изнывающего от тоски в диких Сибиря́х молодого человека.
И тогда, если я прав, вырисовывается и игра моего как бы покровителя. Принц, по мнению Герочки, продолжает дистанцироваться от либеральной партии при дворе. Хотя, будучи членом Государственного совета, и участвовал в разработке реформ, но и ярым реформатором себя не проявлял. И уж тем более не был замечен в особой дружбе с великим князем Константином Николаевичем – лидером либералов. А вот Елена Павловна своих симпатий никогда не скрывала. По четвергам в ее салоне частенько неофициальный штаб реформаторов собирается. Не брезгует бывать у нее и сам великий князь.
Поставив себя на место принца, понял ход его мыслей. Далеко не все из служащих империи «немцев» поддерживают либеральные идеи. Оттого и их лидер – принц Ольденбургский не имеет права выбрать одну из сторон.
Допустим, что сообщение молодого Лерхе – провокация. Чья – это другой вопрос. Но чего неведомые провокаторы пытаются добиться? Герман настаивает на необходимости тщательного медицинского осмотра наследника. Что будет, если Никса здоров? Инициаторы этого консилиума окажутся, мягко говоря, болтунами и выскочками. А то и сомневающимися в способности династии править империей. Поддержать или даже самому обратиться к кузену с этаким предложением – подставить себя под удар.