И тем не менее огромные медведи, еще долго- оставались страшными владыками Северной Америки, обожествляемыми индейцами. И на самом деле, подумайте только, каким надо обладать мужеством, чтобы с одним лишь каменным топором в руках пли со стрелами с каменными наконечниками выходить против такого мощного и свирепого зверя! Пусть даже вшестером или ввосьмером — все равно страшно! Ведь медведи-гризли считали себя равными с людьми и при встрече не желали уступали им дорогу.
Это пришлось испытать на себе и первым белым, появившимся на континенте. Со своими кремневыми ружьями, свинцовыми пулями и вечно сырым порохом они не слишком-то превосходили силами медведей и индейцев. Наоборот, тогда считалось, что индейцы способны «одной стрелой пронзить самку бизона, да еще и спрятавшегося за ней теленка в придачу». Пока первая стрела звенит в воздухе, тетива уже спускает вторую, а отдельные стрелки ухитрялись выпустить подряд восемь стрел, до того как первая коснется земли…
Первым белым, которому удалось увидеть своими глазами медведя-гризли и описать его, был некто Генри Келси. По-видимому, он был парнем что надо. Четырнадцатилетним нищим мальчишкой он перебрался из Англии в Канаду и нанялся учеником в «Компанию Гудзонова залива по продаже пушнины». Он быстро нашел общий язык с индейцами, и отношения у него с ними сложились лучше, чем с белыми. Вскоре он ушел с ними вместе в прерии и пропадал там два года, кочуя со стойбищами краснокожих. За это время он не только досконально ознакомился с канадскими прериями и бизонами, но, как он писал в 1691 году, «видел медведей больше белых, но не белых, не черных, а серебристых, как наши английские кролики». Двадцатый годами позже он стал британским управляющим «Кампаний Гудзонова залива».
Еще сто лет спустя в отдельных районах Америки бывало не совсем ясно, кто кого преследует: кто, собственно говоря, охотник, а кто дичь? Один капитан, по фамилии Леви, курсировавший весной 1805 года по верхнему течению Миссури, сообщал потом; что ему и его спутникам все время приходилось спасаться от огромных медведей. Один подранок преследовал капитана несколько десятков метров, и только потому, что он был ранений ослабел, у охотника оказалось время перезарядить свое ружье и еще дважды пальнуть в разъяренного зверя. А двумя днями позже один из спутников капитана с диким криком выбежал из леса на берег и успел еще в последнюю минуту прыгнуть в лодку: за ним гнался гризли. В другого такого медведя несколько дней спустя палили сразу шесть охотников одновременно. Несмотря на то что четверо из них попали, зверь в бешенстве, широко разинув пасть, бросился на своих обидчиков. Двое дрогнули и кинулись к лодкам, но четверо других перезарядили ружья и снова выстрелили в раненого зверя. Но и им под конец пришлось побросать свои ружья и прыгнуть в воду. К такому способу не раз приходилось прибегать медвежатникам во время той знаменательной поездки.