Леон уже проклинал себя за то, что так неосторожно высказал ей свои мысли.
— Ну, не надо волноваться, Аксюта, — виновато сказал он. — Ты — наша, и мы ничего плохого про тебя не думаем и не корим. Я пойду на самую черную работу — была бы ты счастливой. А от правды все одно никуда не денешься.
— Лучше не знать этой правды, так легче было бы жить, — задумчиво проговорила Оксана.
— Нельзя жить без правды, сестра.
— Ты наивен, Лева. Все общество живет без правды. Ты по правде живешь разве?
— Нет. Потому что ее Загорулькин с атаманом захватили себе, правду. Загорулькин вон скосил наш хлеб, а правда все одно на его стороне оказалась.
— Что ты хочешь этим сказать?
— То, что не привози мне больше таких книжек, как «Дубровский», не то я спалю и атаманов и Загорулькиных! — неожиданно ответил Леон.
Оксана изумленно посмотрела на его злое лицо и только покачала головой:
— Ох, Лева, смотри лучше…
— Смотрю…
Разговор их оборвался. Со стороны степи, ловя носом чей-то след в траве, показалась рыжая охотничья собака. Через минуту из-за бугра вышел Яшка и остановился, всматриваясь.
Сердце Оксаны забилось, но она умела владеть собой и не выказала своего волнения.
Подойдя ближе, Яшка сказал:
— Бонжур-тужур дорогим землякам с хутора Кундрючевки, — и, сняв охотничье кепи, шутливо раскланялся.
Собака по-чужому обнюхала Оксану, и Яшка крикнул:
— Тубо, Трезор! Куш!
Оксана с любопытством осмотрела его охотничью куртку, высокие сапоги, потрогала болтавшегося на поясе степного орла с распущенными крыльями и пожала плечами.
— Французские слова, этот наряд… Вы и впрямь похожи на тургеневского героя, — сказала она.
Яшка рассмеялся, посмотрел ей в лицо смелыми, жадными глазами. Он не совсем понял, что хотела сказать Оксана, и простодушно ответил:
— Это охотничьи слова, Аксюта. Собаку я у помещика купил, она понимает только по-французски. А я во французском языке разбираюсь не больше, чем наш баран в святом писании.
Все разместились у обрыва скалы, стали громко разговаривать и смеяться, и дед Муха принужден был грозить им, чтоб не шумели и не мешали рыбной ловле.
Яшка чувствовал себя свободно, подшучивал над дедом Мухой, рассказывал чужие и им самим выдуманные охотничьи приключения, и всем было весело.
Внизу, между каменными изгородями, что делили левады, шли к речке девчата. Алена несла на плечах бредень, Настя — болтушки.
Оксана с Леоном и Яшка заторопились спуститься к плесу.
3
Алена с подругами не в первый раз охотилась за сомом — и все неудачно. В прошлое воскресенье он совсем было уже попался в бредень, да Настя неосторожно угодила хищнику болтушкой по голове, и охота кончилась тем, что сом порвал сетку, едва не утопил девчат и благополучно ускользнул. Однако и это было хорошо: все видели, что сом был сом, а не водяной, как говорили на хуторе. Поймать же его девчатам хотелось уже потому, что никто, сколько ни находилось охотников, не мог его перехитрить и кончалось больше тем, что пропадали сети.