Урядник кричал, угрожал, но рабочие стеной преградили ему путь. И тогда опять засвистели казачьи нагайки.
Люди попятились от ворот, бросились в стороны, ругаясь в бессильной ярости и грозясь кулаками. Некоторые остались на месте и, вобрав головы в воротники, молча сносили удары и только вздрагивали всякий раз, когда на их спины опускалась нагайка, да исподлобья смотрели на казаков, на мастеров сверкающими, злыми глазами.
Падал мелкий, колючий снег, ложился белым покровом на землю, сыпался людям за шею. От него, от свиста нагаек и крика мастеров до самого сердца тело пронизывала невыносимая боль.
А воронье все кружилось и горланило над заводом.
5
До вечера Леон пробыл у Ткаченко. Много они говорили о причинах провала стачки, о расправах хозяина завода и властей с рабочими. Вспомнили, как все начиналось: выстрел Галина, раненого, лежащего в больнице Бесхлебнова, Лавренева и его товарищей, которым угрожала каторга. Лицо у Леона все больше темнело. Чем отомстить за все эти издевательства над народом? Хоть в какой-то мере дать почувствовать хозяевам и властям, что они могут жестоко поплатиться за свои злодеяния? И у Леона созрело решение: явиться на квартиру директора завода и расквитаться за все.
— Сергей, ты не знаешь, кто взял револьвер Галина? — неожиданно спросил он у Ткаченко.
— Я, — ответил Ткаченко, ничего не подозревая.
— А ну-ка покажи мне его.
Ткаченко достал из сундучка никелированный «Смит-Вессон» и подал его Леону. В барабане оставалось пять пуль, и Леон сказал в уме: «Хватит на одного негодяя».
Ткаченко насторожился:
— Зачем тебе револьвер? Или так, хочешь поносить на всякий случай?
— Так, на всякий случай. Да, нет ли у тебя какой-нибудь старой одежды? — попросил Леон и опустил револьвер в карман.
Ткаченко почувствовал: друг его замышляет что-то недоброе. Подойдя к нему, он хотел отобрать револьвер и тревожно сказал:
— Ты мне дурака не валяй. Что ты надумал делать?
— Не хочешь, чтобы меня арестовали, давай что-нибудь из старья.
Переодевшись, Леон испачкал себя сажей и ушел, а спустя немного времени был возле дома директора завода. Но там стояла охрана. «Змеи, полицией загородились от рабочих», — подумал он и остановился: «Нет, так ничего не выйдет». И вспомнил о Галине.
Еще через несколько минут он уже был возле домика, в котором жил инженер Галин.
— Мне нужно видеть по срочному делу господина начальника цеха, — твердо сказал Леон, когда на звонок вышла горничная.
— Он собирался…
Леон не стал слушать горничную. Отстранив ее, он быстро вошел в дом и увидел: в передней комнате стоял инженер Галин и испуганно смотрел на него.