— Может, мы сядем где-нибудь, чтобы удобнее было разговаривать? — Рите хотелось сделать ситуацию более комфортной для женщин, но они, похоже, чувствовали себя вполне удобно, стоя позади «хозяина». Абдул, тем не менее, пропустил их к дивану, на котором сидел сам. Обе жены аккуратно присели на краешек, но при этом не были скованы — так, обычное дело сидеть на кончике дивана, удобно даже, казалось, говорили их позы. «Всем всё удобно, всех всё устраивает», — проанализировала ситуацию Рита. «Значит, можно задавать самые неудобные вопросы».
— Скажите, кто из вас старшая жена, кто младшая? — Рита придвинулась поближе к женщинам.
— Я старшая, — спокойно сказала тоненькая Лаура и замолчала. «И разговаривать они не расположены», — поняла Рита. «Ничего, будем спрашивать и спрашивать».
— И вы определяете, что младшая будет делать? Приказы отдаете, так? — развила тему журналист.
— Не совсем, зачем нам приказы? Мы как сестры, и каждая делает то, что ей больше нравится. Я, например, лучше буду готовить, чем по магазинам ходить, а Марина любит прогуляться… — спокойно пояснила старшая жена. Ее узкие руки спокойно лежали на коленях на разноцветном шелке халата.
— Но сейчас вы обе вышли из кухни, — подметила Рита.
— Да, так всё уже куплено, теперь готовить надо, — пояснила Лаура со снисходительной улыбкой. — Не будет же одна отдыхать, когда вторая работает, так?
Рита вспомнила свой опыт жизни в родительской семье, ей как раз очень даже хотелось отдыхать в то время, когда брат что-то делал по дому.
— А почему вообще возникла эта идея привести вторую жену? — подключила Рита Абдула к застрявшему на паузе разговору. Муж, откинувшись на спинку темно-синего бархатного дивана, наблюдал за собеседницами. То же самое делали остальные мужчины, которые сидели чуть подальше от них.
— Это она предложила, — с довольной улыбкой кивнул он в сторону Лауры. Рита только высоко подняла брови.
— Да, а что такого? У нас две дочки, а муж всегда хотел наследника, — просто пояснила старшая жена.
— Так сами бы и… — не закончила предположение Рита.
— Тяжело, возраст — мне уже тридцать два. И почему-то есть предчувствие, что всё равно обязательно девочка будет… — Похоже, у Лауры на всё имелся обоснованный ответ.
— А что вы чувствовали, когда муж привел другую женщину? Ревность? — допытывалась журналист. Краем глаза она заметила, что другие молчаливые свидетели разговора снисходительно улыбнулись.
— Не женщину, а жену, — поправил Абдул, и обе женщины благодарно посмотрели на него.
— Ревность?.. Боюсь, что я и не знаю, что это такое… — тоненько засмеялась Лаура. Похоже, ее забавляли «глупые» вопросы журналиста.