«А еще на фронт просился, — сердился Арышев. — Значит, надеется, что и так сойдет. Ничего не выйдет!»
Лейтенант вернул взвод на исходный рубеж и вызвал сержантов.
— Предупреждаю, товарищи, если мы будем действовать так, как сейчас, то до обеда не закончим занятия.
Сержанты обиделись.
— Это не от нас зависит!
— Солдаты обленились — им кричишь, а они ни с места!
— Если вы не способны командовать, то так и скажите. Зачем же обвинять других?
Но дело было не в этом: сержанты просто не знали требований нового командира. А коли так, покажут, на что способны.
Что они говорили своим бойцам, Арышев не слышал, только на этот раз солдаты действовали по-иному: быстро вскакивали и парами устремлялись вперед. Пробежав нужную дистанцию, ставили ружья и» окапывались. Данилов с Вавиловым так старались, будто чувствовали-себя в настоящем бою. Даже упрямый Шумилов живее стал припадать к земле и орудовать лопаткой.
«Кажется, лед тронулся», — подумал Анатолий. Он еще раз вернул взвод на исходный рубеж и выстроил бойцов, чтобы подвести итог.
— Если бы вы так, как вначале, действовали в бою, то уверяю, многим бы пришлось поплатиться кровью, а то и жизнью. Правда, потом кое-что показали. Но это «кое-что» еще далеко от совершенства.
— Ой, товарищ линтинант, и так вся гимнастерка мокра, — взмолился Степной.
— Если каждый день так заниматься, то и ног до столовой не донесешь, — проворчал Шумилов.
Лейтенант взглянул на него, усмехнулся:
— Уж за ваши-то ноги я спокоен — вы их не перетружаете. Оттого, видно, и занимаетесь так.
— Как? — обиделся солдат.
— Сейчас покажем.
Арышев вызвал из строя Данилова, взялся одной рукой за длинный ствол его ружья и протрусив несколько шагов, лег на спину.
Все рассмеялись, узнав по этим действиям Шумилова.
Лейтенант подошел к строю, на мгновение задумался.
— А вот Степной выполнял команды четко, как полагается солдату.
На побуревшем курносом лице солдата засветилась смущенна» улыбка: впервые за свою службу он услышал похвалу офицера.
— Старательно действовали Данилов с Вавиловым. Лейтенант приложил руку к козырьку фуражки и объявил всем троим благодарность.
— Теперь — с песней до казармы. За вами же должок остался, — улыбнулся Арышев.
— Споем! — отозвались бойцы. Степной звонким голосом затянул:
Фашисты-людоеды
Пришли в наш край родной
За легкою победой,
За сытною едой.
Все дружно подхватили:
Пехота, красная пехота,
Могучие полки.
У всех одна забота —
Фашистов на штыки.
Арышев с увлечением подтягивал бойцам. На душе его было легка и радостно, как после сдачи трудного экзамена.
В этот день он поздно вернулся в землянку. Воронков, склонившись над столом, что-то писал при свете коптилки, а Быков уже спал.