В поредевшей снежной мгле Арышев увидел край обрыва.
— Распадок! Ура, товарищи!
Подошли солдаты, сосредоточились у края.
В распадке лежало много снега. Арышев спрыгнул с обрыва. Утопая по пояс в снегу, пошел по оврагу. Его примеру последовали сержанты и солдаты. Все собрались в укромном месте под скалой. Здесь было тише и теплее. Пританцовывая, солдаты оживленно говорили:
— Теперь, братцы, перезимуем.
— Щец бы горячих, а то уж кишка кишке рапорт пишет.
— Давайте хоть покурим, потянем, родителей помянем, — улыбнулся Старков.
— Это можно, — поддержал Шумилов. — А то уж я подумывал, что, наоборот, родителям нас поминать придется — буран-то взбесился.
Мало-помалу солдаты приходили в себя: растирали лица, руки, ноги.
Под вечер буря стихла. В морозной дымке низко над степью проклевывался медно-красный диск солнца, когда бронебойщики возвращались в гарнизон. Арышев думал, что все обошлось без последствий, однако буря сделала свое: трое солдат обморозили пальцы ног, а двое попали в санчасть с воспалением легких.
Когда Арышев доложил об этом комбату, тот с досадой сказал:
— Уж от вашей-то роты я не ожидал такой слабой закалки. Среди спецподразделений батальона первая противотанковая ходила в передовых. И вот свалилась беда.
В эти дин в роту явился незнакомый лейтенант. Протянув руку Арышеву он отрекомендовался:
— Петлин. Из дивизионной газеты «За Родину».
Внешне он выглядел невзрачно: шинель сидела мешковато, солдатский ремень был слабо затянут. Зато речь и улыбка на лице располагали к себе, настраивали на приятную беседу.
Арышев связал появление корреспондента с неприятным происшествием в роте. Но Петлин объяснил, что хочет написать о нем очерк.
— А кто вам рекомендовал меня?
— Ваш комбат.
— Не мог он этого сделать, потому что в роте ЧП.
— Знаю. Об этом он мне говорил. Но, согласитесь, что большого преступления здесь нет.
— И все-таки я бы хотел, чтобы вы поискали более подходящий объект, — упирался Анатолий.
Но Петлин стоял на своем.
— У вас, как сказал капитан, очень поучительные примеры воспитания подчиненных. Поэтому искать другой объект не целесообразно. Он вынул блокнот, авторучку и сел к столу. — Итак, я вас слушаю.
Анатолию не хотелось рассказывать, да и не знал он, что нужно для газеты.
— Задавайте вопросы. Что вас интересует, я отвечу.
Петлин, покручивая авторучку, говорил:
— Меня все интересует. Поэтому рассказывайте как можно подробнее, а я буду записывать, что мне нужно. Начинайте с того, как прибыли в полк, стали работать.
Скрепя сердце, Анатолий начал рассказывать, вернее, перечислять факты, сухо и сбивчиво. Он часто замолкал, ожидая, когда корреспондент запишет в блокнот тот или иной факт.